Сообщение
Старый ронин » 18 янв 2021 19:18
Дл разминки - вот такой таракан:
О ВЛИЯНИИ ТЕХНИКИ НА СЛОВЕСНОСТЬ
Что такое литература (а также театр; театр - это тоже род словесности) - все мы представляем. Все знаем ("в школе учили") примерно, как они развивались.
Как влияла на их развитие техника (в буквальном смысле этого слова)?
Я не буду лезть в допотопные рукописные времена, а начну с 15-го века, с изобретения печатного станка. Изобретённая тогда технология печати (и вообще издания) практически не менялась почти до конца 19-го века.
Краткий минимальный перечень технологических операций:
Издатель (для простоты - он же типографщик) читает рукопись (ругается с автором, пробивает разрешение на издание, и всё этакое).
Текст разбивают на куски (для ускорения процесса), и несколько наборщиков (ручной труд!) текст набирают. Составляют его из литер (вставляя шпации для выключки, особые заглавные буквы (если такие в типографии есть), и всё этакое).
Делают пробные оттиски (ручной труд), исправляют зачеменные очепятки (ручной труд печатника и набощиков).
Разбивают текст на постраничные (позднее, при печати в формате меньше А1, полистовые) блоки, вставляют их - логично рассудить - в какую-то форму, и печатают.
Должным образом складывают листы в нужный формат, а листы - в тетради (брошюры). Собственно, сейчас уже можно продавать (до начала 20-го века так часто продавали): читатель, если хочет, сам переплёт закажет.
Что нужно отметить:
Первое - до фига ручного труда нескольких человек (которым платить надо). Труд не самый быстрый.
Второе - литеры, которыми набирают текст, получают прецизионным литьём, так что они (даже если материал - очень долго просто свинец - сам по себе недорогой) дороги. А иметь их надо много.
Поэтому и издавать одновременно несколько книг было затруднительно, и переиздавать (даже допечатывать тираж) было не просто: после каждой "перспективной" книги отправлять набор на склад, и приобретать новый набор литер (тонкая работа!) накладно. Проще рассыпать набор (и разложить его в кассе - тоже та ещё работка, ручная…). И книги были - неизбежно - не самые дешёвые: на доход от продажи уже отпечатанной книги издатель должен был оплачивать всю ораву работников и всю их работу по подготовке к изданию книги следующей.
Поэтому издавались - в основном - книги "длительного пользования". Которые читают и перечитывают (а то и детям оставляют). Книги либо "практические", вроде самолечебников от всех болезней и справочников по невкусной и нездоровой (ой, наоборот…) пище, либо книги "с глубоким содержанием" (в идеале - "вечным"). Или - что-нибудь краткое, в объёме брошюры или даже листка.
(Нужно ещё иметь в виду, что и людей - вообще - было меньше, а людей, настолько грамотных (и с соответствующим образом жизни), чтобы мыслить о сложным материях (и читать "содержательные книги") - и вообще не очень много. Отчего читатели (и писатели) "содержательных книг" часто просто знали друг друга, самое малое - вращались в одном обществе, и вопросы меньшей глубины (и большей актуальности), чем всякие Вечные Истины, могли обсуждать напрямую, в переписке, а то и вообще за рюмочкой.)
И грамотное общество резко делилось на два слоя. Один (немногочисленный) читает "художки" много (и обсуждает оную), другой - очень многочисленный - или вообще "художки" не читает, обходясь "полезными" книгами, либо читает (и почитает) какой-то минимум книг (как дворецкий Баттеридж в "Лунном камне" читал и почитал "Робинзона Крузо").
А оперативным видом словесности был, кстати, театр ("утром в газете, вечером в куплете") - с 15-го же века (с Реформации, когда театр потерял "мистериальный" характер) самый "демократический" (то есть для народа) вид искусства.
Но время идёт, народ множится (и грамотность подрастает), да и потребность в донесении чего-то (вроде пропаганды, да и нужной информации) до этого народа растёт. И техника развивается (по своим причинам…).
И с середины 19-го века процесс издания книг начинает понемногу механизироваться.
Появляются механические брошюровщики и ротационная печать (сперва - для газет; заметим положительную обратную связь: газету стали печатать быстро (и дешевле) - увеличилось число читателей газет - газет стали печатать больше; причём начинается - даже в одном месте - распадение читателей (и газет) "по сортам": кому - солидная "аналитика", кому - что-то "финансовое", кому - "сенсационные стр-расти").
Технология была, кстати, занятной (и сохранилась очень надолго): с литерного набора делали рельефный оттиск на специальном картоне, этот оттиск использовали, как форму для отливки целого "печатного листа", эти листы-отливки, изогнувши, монтировали на барабан печатной машины. (Замечу, что отлить такие "печатные листы" - покупать типографский сплав "полуфабрикатом", чушками или ещё как, то есть незадорого. Что уже позволяло, в принципе, хранить готовые наборы - и переиздавать.)
Наконец, где-то в 1870-х, изобрели линотип. Описывать его не буду, сразу поговорю об его "экономических" особенностях.
Штука, конечно, сложная (отчего дорогая). Но - живучая, и со временем окупается, сохраняя "боеспособность". И вот с этого времени…
Набор - быстрый, немного медленнее, чем печатать на машинке (перерывы, как я понимаю, на отливку строки и разбор (автоматический) матриц обратно в кассы). Набирает один человек, гораздо быстрее, чем раньше - бригада наборщиков. Прецизионных (и дорогих) наборов литер не требуется, металл покупается оптом (и недорого). Отчего набор - прямо в сложенных строках или в листах для ротационной машины - хранить тоже недорого (а при отсутствии перспектив на переиздание пустить его в дело - в котёл линотипа - можно прямо, не разбирая, как когда-то литеры).
Народу требуется меньше, дорогого расходного материала - меньше, кормить народ (до выхода книги в продажу) - меньшее время. Книжку можно набрать (и издать) быстро - и дёшево.
Как это сказалось на книгах (и читателях)?
Во-первых, появились злободневные книги (то есть книги "разового интереса"). Которые можно, конечно, перечитывать… но весь интерес в них в том, что они связаны с чем-то разовым и недавним. Интерес даже для тех, кто в "долинотипную эпоху" вырос-воспитался на литературе "вечных вопросов". Появилась возможность печатать большими тиражами дешёвые книги, по карману тем, кто раньше обходился дешёвыми "листками" - и эти люди привыкли читать что-то "длинное" (и спрос на это создали). Более того, быстрота издания позволила печатать - выражаясь по-современному - "сериалы", с той скоростью, с которой могли сочинять писатели, а издатели - издавать (пока не протух интерес к "продолжению").
Появилась возможность быстро реагировать на читательский спрос самого разного типа. Например, на "книги о…" (о преступниках, сыщиках, пиратах, любовных историях, страшилках, и так далее). То есть целые "тематические потоки". Раньше их было труднее создать - и издавалось всё гораздо медленнее (и дороже), и - спрос ещё не воспитался. Появилась возможность быстро - и дёшево - издавать книги "обо всём", что, в свою очередь, подстёгивало интерес у читателей.
И - завертелось колесо. Вместо не очень давнего (для того времени) разделения грамотного общества на "заумную элиту", читающую много, и всех остальных, почти ничего не читающих, появилась большая - и неуклонно растущая - "читательская масса", очень неоднородная. В разных слоях и группах которой от книги ждали разного.
(А помянутый мной ранее театр стал терять свои "демократические" позиции и превращаться в "искусство для немногих"…).
Дальше - больше. "Читательская масса" требовала книг (то есть обеспечивала доход издателям) и привычно читала всё новые книги. Которые дешевели (ну, издательство уже - массовое производство; конечно, каждый текст - "штучный товар", но издать его - уже конвейер, независимо от того, что в тексте написано), отчего покупались, поддерживая привычку читать… читать то, что в каждой социальной группе принято читать.
И книг (и читателей) стало столько (да и писателей наплодилось - народ-то умножается), что о какой-то единой литературе (даже в одной стране) говорить стало бессмысленно. Даже в одной стране, в рамках - формально - одной культуры, даже в одном социальном слое страны существуют устойчивые круги, читающие какой-то свой набор книг (и даже типов книг), считающие именно этот тип книг литературой (читаемой для того-то и для сего-то, для чего - в данном круге - книги и служат), а про то, что читают другие круги - либо вообще знать не знают, ведать не ведают, либо считают эти книги "не литературой, а … (тут можно подставить разные выражения, по вкусу)".
Ну, а сейчас, когда всякий грамотный (и достаточно неленивый) может настучать текст на мониторе и выложить его "всему свету" - так это вообще нечто, ранее не бывавшее.
Если я встречу того, кто меня знает, и не сделаю для него всё, что в моих силах - что я буду за воин?
(Нагао Кэгутора)