По другую сторону тепла, ГП/ДМ, драма/ангст, R

[Friyana]

* * *

С силой прикрыв за собой дверь, Гарри перешагнул порог гостиной Гриффиндора. До ужина оставалось еще больше часа, но ему не хотелось никуда идти. Хотелось только упасть, зарыться лицом в подушку и лежать так остаток жизни. Желательно - ничего не чувствуя. И ни о ком не думая.
В кресле перед камином сидела Гермиона и читала. Увидев Гарри, она неуверенно улыбнулась и отложила книгу. Он подумал, вздохнул и подошел к ней, садясь поближе к огню.
- Почему ты не в библиотеке? – равнодушно спросил он, наблюдая за игрой языков пламени.
- Потому что я здесь, - в тон ему ответила девушка. – Ты сегодня рано.
- Что? – спросил он, не оборачиваясь.
- Рано. Еще нет шести, а ты уже вернулся. Обычно ты появляешься сразу на ужине.
- Если ты хочешь спросить меня, где я пропадаю, Герм, то ответ – в Хогвартсе. Ты же знаешь, отсюда не так просто куда-то уйти.
- Я хочу спросить, не нужна ли тебе помощь, - спокойно сказала Гермиона.
- Что? – снова переспросил он. На этот раз - глядя ей в лицо.
- Ты неважно выглядишь.
Гарри пожал плечами и снова отвернулся.
- Позволь, я просто скажу тебе, что я думаю обо всем этом, - негромко сказала Гермиона. – Сначала ты сваливаешься с горячкой, а Малфой навещает тебя в больничном крыле. Ты прогоняешь нас, чтобы побыть с ним, и вы мило смеетесь вместе, как будто у вас всю жизнь общие приколы. Потом он пишет тебе письма, прямо сюда, ни от кого не прячась. Потом ты начинаешь пропадать каждый день, постоянно думаешь о чем-то, отвечаешь невпопад, когда к тебе обращаются. Я бы подумала, что ты завел себе новую пассию, но Джинни по-прежнему уверена, что вы встречаетесь. И все эти странности с Малфоем… Ты изменился, Гарри. Очень изменился.
- Боюсь, что тебя это не касается, Герм, - ответил Гарри, глядя в огонь.
Гермиона вздохнула.
- Мы правда беспокоимся о тебе, Гарри, - прошептала она. – И я - правда - хочу тебе помочь.
Гарри грустно улыбнулся.
- Никто уже не может нам помочь, Герм, - сказал он. – Мы все превратились в чудовищ, просто не заметили, когда и как. От меня теперь даже Лаванда шарахается…
- Она шарахается от тебя с тех пор, как у нее открылся дар, - отмахнулась Гермиона.
- Нет, - покачал головой Гарри. – С тех пор она избегает ко мне прикасаться. Да и я к ней тоже. А теперь она вообще старается со мной не встречаться. Даже в Большом Зале на другой конец стола перебралась.
- Не бери в голову, она же прорицатель, - твердо сказала Гермиона. – Мало ли, как ее теперь видения посещают. Может, ей больше и не нужно к тебе прикасаться.
Гарри вздохнул и положил голову на руки.
- Скажи мне, Герм, - начал он. И тут же поднял голову. - Я же могу задать тебе отвлеченный вопрос? Просто, как неглупому человеку?
- Конечно, - улыбнувшись, кивнула та. – Спрашивай, я тебя слушаю.
- Как ты думаешь… - Гарри снова перевел взгляд на огонь. Он и сам не знал, почему это зрелище с каждым днем притягивало его все больше. – Если человека с детства воспитывают только наказаниями и запретами… Если он почти не видит своих родителей, а, когда видит, получает, опять же, одни наказания… и недовольство… Если он все время напуган, и все его отношения с отцом выливаются в попытки противостояния…
- А мать? – спросила Гермиона.
- Мать… Допустим, мать он почти не знает. Может, даже любит ее… но он все равно вырос, не зная, каково это, когда она рядом. И вся его жизнь – это чередование кнута и пряника… Скажи, как ты думаешь, он может вырасти… ну, хорошим человеком?
Гермиона хмыкнула и поджала ноги, прикрывая колени пледом.
- Я думаю, это не связано одно с другим, Гарри, - сказала она, пристально глядя на него. – Человек, которого ты описываешь, может вырасти и циничной сволочью, и щедрым добряком. Одно я могу тебе сказать точно – он будет махровым интимофобом.
- Кем? – переспросил Гарри.
- Человеком, не способным создать близкие отношения и не умеющим их поддерживать. А, возможно, и не желающим.
Гарри закусил губу и задумался.
- И что, это никак нельзя… изменить? Пробиться к нему?
Гермиона вздохнула.
- Можно. Если он сам этого захочет. Видишь ли, если с детства приучить человека к тому, что самые близкие люди могут быть с ним жестоки и безжалостны, он вряд ли когда-нибудь захочет кому-нибудь доверять. Для него доверие – это абстрактное понятие. А также доброта, любовь и, наверное, даже дружба. Он всегда будет подсознательно ожидать от всех подлости.
- Но боль же он чувствовать может? И сострадание?
- Зависит от того, насколько он сам замкнулся в собственной боли. Но в целом – да. – Гермиона задумалась. – Может быть, это вообще единственное, что способно вытряхнуть такого человека наружу из его мира.
- Что именно? – спросил Гарри.
- Чужая боль. Если она покажется ему отголоском его собственной.
Гарри снова вздохнул и опустил голову на руки.
- Но доверять он все равно никому не сможет. Скорее всего, никогда, - закончила Гермиона, глядя на него. – Зачем тебе все это?
- Просто… понять хочу, - пожал плечами Гарри. – Совсем я в людях не разбираюсь… не то, что ты.
Он даже нашел в себе силы улыбнуться ей. Улыбка осторожно вернулась обратно.
- Ты читала что-нибудь о стихийной магии, Герм? – неожиданно для самого себя спросил Гарри. – Я пытался найти в библиотеке, но там даже в Запретной Секции ничего нет.
- Ничего себе вопросики, - охнула Гермиона. – Зачем тебе эта дрянь?
- Почему дрянь? Это же не Черная Магия, почему от нее все так дергаются?
- Потому что это дрянь, - отчеканила Гермиона.
- Ну, то есть, ты все-таки о ней читала, - усмехнулся Гарри. – Давай, поделись, где ты могла выцарапать книгу, в которой есть хоть что-то об этом.
- В библиотеке поместья Блэков, где же еще, - хмыкнула она.
Гарри улыбнулся и закрыл глаза.
- Я мог бы догадаться, - сказал он. – Так расскажи, не томи. Что в ней такого ужасного?
Гермиона вздохнула.
- Она забирает душу у мага, который сдуру решил ею воспользоваться.
- И что, он становится плохим? Злым?
- Нет. Он просто перестает быть человеком.
- Умирает?
- В конечном итоге - да, насколько я поняла.
- Герм, а как становятся стихийными магами? Об этом ты что-нибудь знаешь?
- Вроде бы - просто становятся. К этому есть какая-то предрасположенность, и еще я, кажется, читала, что большая часть стихийных магов – это выходцы из чистокровных семей. Просто подавляющее большинство. Но как именно они в это влипают, я не знаю. Наверное, по своей воле выбирают… такой способ управления силой.
Гарри задумался, вспоминая слова Малфоя и его искаженное яростью лицо: «Управлять? Поттер, ты рехнулся, что ли? Стихией нельзя управлять! Невозможно! Ей можно принадлежать, питать ее. Растворяться в ней. И только так быть ее частью!»
- А какая у них… сила? – спросил он наконец. – В чем она проявляется?
- В основном, это психические атаки, - сказала Гермиона. – Самое сильное и, одновременно, самое уязвимое место стихийного мага – это его психика. Они просто мастера ковыряния в чужих мозгах. И в чужих душах. Что не удивительно, раз у них своей нет.
- А как же всякие плевания огнем и насылания землетрясений? Этого они не могут?
- Вроде бы, нет. Во всяком случае, про это там ничего не было сказано.
Гарри снова задумался.
- То есть, это не боевая магия, - сказал он, помолчав.
- Не боевая, - кивнула Гермиона. – Скорее, психологическая. Кстати, еще вспомнила – среди них необъяснимо высокий процент [Слово запрещено роскомнадзором]. Видимо, и впрямь у них психика – слабое место.
Гарри вздохнул и уставился на огонь, запустив пальцы в свою непослушную черную шевелюру. Вот и попробуй разберись, как ему все это должно помочь понять Малфоя.
- Так, а дрянь-то все-таки почему? – спросил он у девушки, снова повернувшись к ней.
Та пожала плечами.
- Потому что нормальный человек в это не полезет, - отрезала она, глядя на него честными распахнутыми глазами. – На ужин пойдем?
Гарри медленно кивнул.
- А Рон где?
- На поле, тренирует команду, - сказала Гермиона с таким видом, как будто более глупый вопрос было трудно придумать. – Уже должен вернуться вот-вот. Ты же их бросил, вот ему теперь приходится…
- Герм, хватит, - поморщился Гарри, обрывая ее. – Я не обязан играть в квиддич. К тому же, у Рона неплохо получается.
- Как ты можешь об этом судить, если даже на игры не ходишь?
- Я предполагаю, - снова попытался улыбнуться Гарри. – Пойдем, действительно, пора уже.
И встал, обрывая становящийся тягостным разговор.

[Stella-Z]

Friyana, как же много продолжения, пока меня не было... Ладно, уйду на выходные и буду читать. =)

[Just me...]

Friyana, оч классный фик!Хорошая идея,ошибок и очепяток нет,ляпов тоже...
Проду!

[Friyana]

Кто-нибудь подскажет, как на этом форуме лишние сообщения удаляются?
А то ГПРС со мной в который уже раз дурную шутку играет - выкидывает с форума, а сам вставляет текст по нескольку раз ((

[Stella-Z]

Friyana, продолжение радует, но вот только повторенные посты... мда. Ты сама их не можешь убрать, попроси модераторов. =)

Да, проблемы есть с ним, но что уж поделаешь...

На счет фика... Когда же у них будет уже любовь?... =)

[Friyana]

Stella-Z

Они же натуралы
Не так быстро.

[Ogin]

Friyana, мне очень жаль, я непременно все удалю, как только форум перестанет глючить. А то уже было такое: удалила повторное - пропала вся тема!

[Ogin]

Вроде получилось .

[Friyana]

Ogin, спасибо!

[Friyana]

* * *

Драко лежал, обхватив руками подушку, и напряженно смотрел, как шевелится на полу его спальни маленький комочек пыли. Легкие движения воздуха - и он перекатывается то вправо, то влево. Иногда подпрыгивает.
Вот так и я, подумал Драко. Куда ветер подует, туда и дорога… Только со стороны кажется, что все заранее понятно. На самом же деле – не понятно совершенно ничего. Ни чего ждать, ни куда идти…
Как все было просто еще три месяца назад. Драко вздохнул, на секунду прикрыв глаза. Малфой-Менор, неприступно-ледяная, всегда похожая на живое совершенство мать. Жестокий, но вполне предсказуемый отец. Наследство и перспектива в будущем сменить Люциуса в свите Темного Лорда. Нескончаемая череда убийств, проклятий и пыток, которые проложат ему путь к доверию Волан-де-Морта. Скорее всего, пост в Министерстве Магии – потом, после смерти Поттера и Дамблдора, когда Орден Феникса будет раздавлен. Женитьба и положение в обществе, за которое многие, не задумываясь, отдали бы правую руку.
И как все изменилось в один чертов проклятый миг.
Непонятная, необъяснимая смерть Нарциссы. Инициация Драко, сломавшая почти все его надежды. Избегающий сына Люциус, не побоявшийся под шумок отдать его Лорду, как какую-то пешку. Не пожалевший единственного наследника, лишь бы помочь своему хозяину убрать Поттера. Драко вспомнил, как сложно далось Люциусу восстановление своего положения после провала в Министерстве два года назад. А теперь такой удар под дых – сын, ставший стихийным магом… Вот его высмеивали, наверное, дружки-Пожиратели. Воспитал сыночка, ничего не скажешь. Лепил собственную ледяную копию, а получилась хрупкая, ранимая и впечатлительная субстанция… которую так легко подхватил вихрь, как только впечатления перехлестнули через край.
И все-таки – зачем было Люциусу стирать ему память? Драко не мог представить себе ничего, что мог бы сделать его отец, чтобы вывести из себя Нарциссу. Что бы ни произошло в Малфой-Меноре, для его обитателей оно вряд ли было новостью. Когда воспитываешь сына непростительными заклятиями, спустя почти восемнадцать лет становится сложно удивить хоть чем-то даже самого себя. Никакой фантазии не хватит, все равно начнешь повторяться. Но тогда… что? Что, черт возьми, могло произойти между ними тем вечером?
И еще раз – память-то стирать зачем? Люциус всю жизнь позволял себе совершать с сыном достаточно жестокие вещи, но он никогда не стремился спрятать их от кого бы то ни было. Тем более – от самого Драко. Какой бы тогда был смысл в подобном воспитании? Может, он сдуру сделал что-то хорошее и застеснялся? – посетила Драко дурацкая мысль. Да, действительно, дурацкая. А потом забил до смерти собственную жену, чтобы никто не узнал. Черт, ну что там все-таки могло случиться?
И почему, в итоге, Люциус подставил его, хотя вполне можно было обойтись другими живущими в Хогвартсе магами? Просто - чтобы выслужиться?
Драко застонал и спрятал лицо в подушку. Мысли не складывались в выводы. Ничего не хотелось. Он невыразимо, нечеловечески устал за эти дни, прошедшие после ночи посвящения Поттера. Устал лгать и изворачиваться, понимая, что только еще больше запутывает и себя, и его. Устал бегать от Снейпа, которому клятвенно пообещал, что непременно все расскажет гриффиндорцу. Драко понимал, что, стоит Снейпу спросить об этом прямо - и соврать ему он не сможет. Точнее, не сможет соврать так, чтобы профессор не догадался, что он лжет.
А Поттер временами просто нестерпимо злил. Раздражал своей непримиримой горячностью так сильно, что иногда хотелось сорваться, кинуться в банальную драку, раз и навсегда вколотив в его упрямую голову… что-то. Что-то, чего в нем не было напрочь.
Драко прикрыл глаза, вспомнив, как однажды мать сказала ему, что, если ему так хочется видеть вокруг себя людей, идеально похожих на него самого, ему стоит окружить себя зеркалами. Жестоко, но правда. Поттер был таким, каким он был… и, возможно, именно это и притягивало к нему настолько сильно. Притягивало так, что любое раздражение могло схлынуть, смываясь волной, стоило только увидеть смуглый точеный профиль. Увидеть, как Гарри поворачивается навстречу Драко, как на его лице вспыхивает озорная, непокорная улыбка - и тут же хочется забыть обо всем на свете, лишь бы смотреть, ощущать, как плещется в изумрудных глазах такая трогательная, непередаваемая… нежность? Неужели, это - правильное слово?
Драко перевернулся на спину, уставившись в резной потолок. Будь честен, Малфой, это же твоя обязанность. Признайся сам себе. Каждый день, встречаясь с Поттером, ты видишь в его глазах именно нежность. Ту самую, которую иногда – ты можешь пересчитать эти случаи по пальцам – ты видел затаенной на дне глаз своей матери. Только Поттер никогда не прячет то, что чувствует. И именно поэтому рядом с ним так…
Тепло. Драко, наконец, смог сформулировать, произнести сам для себя это слово. Рядом с Поттером было уютно и непередаваемо, невыносимо тепло. Как дома. Не так, как Драко привык чувствовать себя в Малфой-Меноре, а ДОМА, если такое понятие вообще существует в реальности… Тепло настолько, что рядом с ним уходило все – и тревоги, и усталость, стоило лишь окунуться в его глаза. Пронзительные, ярко-зеленые, цвета молодой весенней листвы. Так тепло смеющиеся в ответ.
Драко и сам не понимал, зачем он оттолкнул его сегодня. Просто временами Поттер становился таким… неуправляемым, что ли. Его и так пугала эта непонятно откуда взявшаяся близость, это притяжение… а Поттер не боялся собственных чувств. Он вообще мало чего боялся, вдруг понял Драко. Чертов безбашенный Поттер… Проклятый невыносимый мальчишка, ворвавшийся в его жизнь, способный перевернуть все, поставить с ног на голову, чтобы потом… что?
Чтобы потом уйти и умереть от руки Темного Лорда, оставив меня моей собственной судьбе, признался себе Драко. Поэтому я и боюсь привязаться к нему. Он оторопел. Сел, комкая в пальцах простыни, не решаясь вдохнуть, чтобы повторить это снова. Слова набухали, как капель под крышами Хогвартса, падая в душу, выстилая ее расплавленным пламенем. Я. Боюсь. Привязаться. К Поттеру. А это значит… это значит, что я УЖЕ к нему привязался.
Я не хочу этого чувствовать. Не хочу верить. Я не хочу меняться. О, черт…
Драко встал и направился в ванную. Холодный душ – это самое то, чтобы перестать думать о Поттере. О его смелых и доверчиво- теплых ладонях… которые действительно снимали боль, просто прикасаясь. Заставляли замирать от непонятного, почти неконтролируемого ощущения где-то в груди. Драко вспомнил, как легко Поттер позволил себе проявить – заботу? – тогда, ночью, после попытки [Слово запрещено роскомнадзором] Панси. Просто пришел - и снял и боль, и усталость, осторожно коснувшись кончиками пальцев его лица.
А Драко… Тогда, казалось, он на мгновение задохнулся от этой нежности. Растерялся, как идиот, только сидел и слушал, как невыносимо громко стучит сердце, и не мог найти слов, чтобы разрушить это наваждение. Несколько бесконечных секунд, которые растянулись в вечность, а потом Поттер улыбался, как нашкодивший котенок, а в его проклятых убийственно- зеленых глазах билось – да. Да.
Было почти невыносимо не разрешать себе прикасаться к нему. И еще более невыносимо не видеться с ним вообще. Драко не хотел себе признаваться, что панически боялся за него… боялся отпустить его, потерять контроль. И еще больше боялся перестать сдерживаться… и разрешить его проклятым ладоням делать что угодно, только бы чувствовать их снова и снова. Чувствовать это предательски родное тепло.
Холодная вода отрезвила, и это радовало. Драко на миг прислонился затылком к стене душевой, закрыв глаза и тяжело дыша. У тебя нет другого пути, повторил он сам себе. Счет вашей близости идет на дни, если не на часы. Не ввязывайся в то, что может сломать тебя. А Поттер – человек, который сломает тебя в одно мгновение. Просто тем, что заберется в твою душу целиком, и ты не сможешь потом его оттуда вытолкнуть.
То есть, сможешь, конечно. Но после этого – Драко ясно это понимал – он уже никуда не пойдет. Разве что - на площадку башни Астрономии, чтобы cамому попытаться исправить неудачную попытку Поттера прыгнуть в вечность.
«Она выбрала свой путь, и у нее хватило смелости удержаться на нем», - вспомнил он слова Поттера о Панси.
«Ты мог бы ей позавидовать, она сильнее тебя в тысячу раз».
Именно. Она сильная, а ты слабак, стоишь, спрятавшись в душе, и хнычешь, что тебе не хочется делать то, что ты должен. Очнись. Вспомни, тебе некуда деться, Малфой. Определись сам с собой, и найди, наконец, место для Поттера в своей душе и в своей жизни. Такое, чтобы он больше никогда не смог сделать попытку завладеть ими целиком.
Если, конечно, сможешь при этом не солгать.

[Friyana]

Глава 5
Выбор

День не задался.
Гарри с тоской вздохнул и прислонился лбом к стеклу, прикрыв глаза. Что уж там, криво улыбнулся он сам себе. Давай, будь честен, как он учил тебя. Это ведь не первый день, про который только и можно сказать, что он «не задался». Просто потому, что Малфой больше не появляется в дуэльном зале.
Они виделись в Большом Зале и на уроках, но Гарри ни разу так и не смог поймать его взгляд. Малфой не отвечал на попытки заговорить, не реагировал на провокации - и больше не приходил на тренировки. Гарри почти не чувствовал, что с ним происходит, но что-то внутри подсказывало – не торопи. В конце концов, у cлизеринца хватает своих забот, и он имеет право захотеть взять тайм-аут.
Вот только легче от этого не становилось.
Ну, почему он так отгораживается ото всех? – в который раз подумал Гарри, выводя узоры пальцем на стекле. Его беспокоило молчание Малфоя. Да, в последний раз Поттер сам вспылил и хлопнул дверью, но ему не было стыдно за свою выходку. Если этот белокурый Аполлон предпочитает замыкаться, отворачиваясь от любой попытки протянуть ему руку, то ведь и правда - хоть запротягивайся - все равно не оценит. Да и не увидит, возможно. Поэтому – да, все правильно… Пусть подумает, побудет наедине с собой. Наведет порядок в собственной голове. И вернется. Или… или нет.
Гарри горько улыбнулся. Это ж надо было так сойти с ума, чтобы самому поссориться с Малфоем. А теперь вот сидеть и ждать, захочет тот снова пойти ему навстречу или махнет рукой, возвращаясь в собственную жизнь… А вообще, с чего он взял, что Малфой из нее куда-то уходил?
Тоска. Вот правильное слово. Ничего не интересно. Глухие, как будто - облезлые, звуки, выцветшие краски. Все вокруг тускло и безнадежно. И в этом можно жить, почему бы нет. Просто… просто в этом нет самой жизни.
Гарри тихо вздохнул. Ему было ясно, что и сегодня Малфой тоже не придет… иначе он бы уже был здесь. Так что - надо подниматься и выдвигаться отсюда хоть куда-нибудь. Например, в Гриффиндорскую башню. Залечь в собственной спальне и не вставать до ужина. А, может быть, и вообще больше не вставать.
С силой потянув на себя тяжелые двери, Гарри вышел в полуосвещенный коридор. Мимо, щебеча и смеясь, пронеслись две второкурсницы из Равенкло. Захотелось окликнуть их и едко поинтересоваться, не читали ли они в школьных правилах что-нибудь о недопустимости шумного поведения в замке… если вообще привыкли хоть что-нибудь читать. При мысли о том, как вытянулись бы лица этих девочек, на душе почему-то становилось легче.
Я превращаюсь в сволочь, констатировал Гарри, выходя к лестницам. И спокойно ответил сам себе – да, превращаюсь. С кем поведешься, Поттер…
За окнами хлестал шумный весенний ливень, и это тоже раздражало. Поднимаясь по ступенькам, Гарри подумал, что не стоит, наверное, сейчас идти в гостиную… по крайней мере, не в таком настроении. Желание нахамить хоть кому-нибудь только крепло, а его исполнение обещало обилие положительных эмоций. Без сомнения, уж в Гриффиндорской башне всегда найдется, кому нахамить. Достаточно только посмотреть на самоуверенное лицо Гермионы. Или на то, как прячется за ее спину Рон каждый раз, когда разговор выходит за пределы квиддича.
Гарри хмыкнул и остановился. Нет уж. Если не можешь позволить себе не быть сволочью, то будь ею наедине с самим собой. По крайней мере, ни перед кем потом не будет стыдно – кроме себя самого. Но возвращаться в дуэльный зал, где каждая шторка и каждый факел на стене до боли напоминали смеющегося Малфоя, не хотелось совершенно. К черту, решил он. Пойду под дождь и посижу у озера. Вряд ли там сейчас найдется еще какой-нибудь любитель экстремальных ощущений.
Он развернулся и направился в холл, стараясь не поднимать лишний раз глаза, чтобы ни у кого из встречных не возникло случайное желание остановиться и заговорить с ним. Потому что не о чем было бы говорить.
Спускаясь по лестнице, краем глаза Гарри заметил, что у главного входа стоит Снейп и заинтересованно разговаривает с кем-то. Лица его собеседника было не видно, он стоял спиной, взявшись одной рукой за ручку двери. Не школьник, отметил Гарри, оглядывая незнакомца. И не кто-то из профессоров. Он машинально перебрал в голове учителей Хогвартса. Не то. Все не то. Но я его знаю, это точно, решил он. Странно, кто мог вот так запросто приехать в замок и при этом попасть в него? Сейчас, в середине семестра? При объявленном военном положении? Если сюда даже мистера Паркинсона впустили только после личного дозволения Дамблдора.
Стоило подобраться поближе. В конце концов, путь к озеру в любом случае лежал через этот выход. И Гарри имел право находиться здесь в свое личное время, как и любой другой ученик. Так что никто не сможет к нему придраться. Даже Снейп.
Гриффиндорец спокойно преодолел оставшиеся ступеньки и направился к двери, не отрывая глаз от таинственного незнакомца. Тот стоял, непринужденно опираясь на серебряную трость, глядя в лицо мрачного и, как всегда, чем-то недовольного профессора Алхимии. И вся его поза выражала что-то… что-то очень знакомое.
Догадка пришла, когда до них оставалось несколько шагов. Гарри чуть не задохнулся от этой мысли, одновременно почувствовав, как ноги становятся ватными, а звуки проваливаются в никуда. В голове билось, стучало по вискам – откуда? Как он мог оказаться в Хогвартсе? И ЗАЧЕМ???
А потом незнакомец обернулся, скользнув по Гарри презрительным взглядом. Их глаза на секунду встретились, и Гарри ощутил, как пол уходит у него из-под ног. Он уже видел эти глаза, недавно, несколько дней назад. В наспех наколдованном из факела импровизированном мысливе.
Холодные, пронзительные глаза Люциуса Малфоя.

* * *

Драко с утра не находил себе места.
Держать себя в руках на людях было просто и, в конце концов, привычно. Но, оставаясь наедине с самим собой, он неминуемо превращался в бледную копию прежнего Малфоя – растерянную и напрочь сбитую с толку.
Уже который день он возвращался с обеда в собственную спальню, падал на кровать и разглядывал узоры на потолке, пока темнота не накрывала комнату мягким покрывалом. Только тогда он вставал, как зомби, и шел на ужин.
Драко старался особенно не рассуждать о том, что все эти часы он ждет. Ждет, когда можно будет пойти в Большой Зал и увидеть там Поттера. Убедиться, что с ним все в порядке, поковыряться для вида в тарелке и как можно быстрее вернуться в подземелья.
То, что связывало их с каждым днем все сильнее, зашло слишком далеко. И всему этому надо было как-то положить конец. Драко изо всех сил пытался прекратить встречи с гриффиндорцем, убедив сам себя, что становится похож на наркомана, уверенного, что он может бросить свою привычку в любой момент - и с каждым днем все менее способного это сделать.
Было просто невозможно видеть Поттера и понимать, что - еще немного, и они врастут в жизнь друг друга настолько, что невозможно будет разорвать. Лучше прекратить все сейчас, пока не стало слишком поздно. А то, что даже сейчас это оказалось настолько больно, говорит лишь о том, что прекращать надо было еще раньше.
Когда? – спрашивал сам себя Драко. И не находил ответа.
Он не мог оставить его в башне в ту ночь. Не мог не прийти к нему в больничное крыло на следующий день. Не мог отказаться помочь Панси… которая сейчас счастлива, наверное, чуть ли не впервые за последний год.
И он не мог бросить Поттера потом. Он пытался дождаться проявлений силы, дождаться, пока гриффиндорец сможет справиться с напором выедающей душу стихии. Помочь принять это. И не смог. Просто, банально - не смог. Чем дольше Поттер был рядом, тем сложнее Драко становилось снова отыскивать дорогу к самому себе… к тому Малфою, который поднимался в ту ночь по лестнице в башню.
Да, сбежать от Поттера было глупым, дурацким решением. Но продолжать оставаться рядом с ним, не меняясь, было уже почти невозможно.
Влип, в который уже раз усмехнулся сам себе Драко. Как паршиво я на этот раз влип… А ведь это еще цветочки, все еще впереди. Куда веселее станет, когда до обеих сторон – и до Лорда, и до Дамблдора – дойдет, во что они превратили Поттера своими бесконечными разборками. А виноватым для всех, разумеется, окажется Драко Малфой… который всего лишь не вовремя оказался рядом и спас жизнь этому Золотому Мальчику. Правда, почти наверняка убив в нем человека.
Что, было лучше позволить ему cпрыгнуть с башни? Да еще и умереть при этом самому? Ну, для Лорда, пожалуй, это и впрямь было бы лучше. Дамблдору же, как подозревал Драко, на душу Поттера давно уже было наплевать. Ему важно лишь, чтобы мальчишка выполнил свое предназначение, а что с ним будет потом – вряд ли это так уж интересно Ордену Феникса, всемирно известному борцу за идеалы добра.
Войны не выигрываются в белых перчатках. И Дамблдор лучше всех должен был это понимать… Видимо, потому-то Поттер и оказался в ту ночь один в башне. Ему, с его гриффиндорской прямотой и честностью, смириться с таким было равносильно [Слово запрещено роскомнадзором].
И, тем не менее – потом, после войны, с Поттером могло происходить что угодно. Но не сейчас, когда он был так необходим Ордену. Сейчас им нужна была отлаженная до совершенства живая машина, способная убить Темного Лорда навсегда. А стихийный маг вряд ли может считаться таковой…
Огненный, снова подумал Драко. Надо же. Удивляться ли тому, что душу Поттера выбрала единственная стихия, с представителями которой Малфой мог общаться без вреда для собственных нервов? Или это очередная дурацкая шутка судьбы, вроде той, что заставила Драко подняться в башню в ту ночь?
Он грустно улыбнулся сам себе и снова уставился в потолок. Интересно, как Поттер поймет, что с ним произошло? Он ведь так ничего ему и не объяснил… Не cказал даже, что наполненная эмоциями жизнь и постоянные контакты с огнем, солнцем и светом теперь способны убить его в считанные месяцы.
Драко сел и, нахмурившись, потер лоб. Все-таки я трус, признался он сам себе. Жалкий, ничтожный слизеринец. Побоялся быть честным с единственным человеком, который дал ему то, что он не надеялся найти никогда. Просто не верил, что это вообще бывает. Что это возможно – в его жизни. А Поттер так спокойно пришел и принес с собой это томительное, безумное ощущение близкого, родного тепла…
И теперь он умрет - просто потому, что Драко в ответ струсил сказать ему правду.
Замечательно, Малфой. Даже не нужно спрашивать, что именно ты предпочел, выбирая между жизнью Поттера и собственным душевным комфортом. Как он там тебя называл? Самодовольный ублюдок? А ты, помнится, еще заводился и дергался в ответ. Хотя мог бы сказать спасибо – у кого еще хватало смелости говорить тебе правду? Вот так, просто для того, чтобы ТЫ что-то понял, а не в ответ на твои оскорбления, в попытках сохранить собственное лицо?
Драко стиснул зубы и застонал. Возможно, он действительно был прав, сбежав от Поттера и попытавшись отгородиться от всего, чем тот мог наполнить его жизнь. Но, в таком случае, что мешало ему сбежать, рассказав прежде все, что Поттер должен знать?
К тому же, после этого у Драко вряд ли останется возможность находиться с ним рядом. Потому что, скорее всего, Поттер ему ее просто не предоставит.
Быстро одевшись, Драко взял палочку и засунул ее в задний карман джинсов. Поттер наверняка и сегодня ждет его в дуэльном зале, если он вообще хоть что-то понимает в этом чертовом гриффиндорце. А, значит, туда и надо идти. Идти, и, наконец, рассказать ему все. Даже если это будет их последний разговор.
Драко пересек комнату и распахнул дверь. И остолбенел, замер, на мгновение перестав дышать, держась за ручку, боясь пошевелиться и борясь с желанием ущипнуть себя, чтобы избавиться от непрошенной галлюцинации.
На пороге стоял его отец. Удивленно изогнув бровь, он протягивал руку к двери – видимо, Драко распахнул ее как раз в тот момент, когда Люциус собирался постучаться.
- Драко? – как всегда, спокойно обронил Люциус, опуская руку и входя в комнату.
- Что… как ты здесь оказался? – смог, наконец, спросить тот, изо всех сил пытаясь справиться с предательской дрожью в голосе.
- Теплый прием, - мимоходом заметил Люциус, останавливаясь напротив и глядя ему в лицо непроницаемым взглядом. – Разве я не могу навестить своего сына без причины? Или ты больше не рад меня видеть?
Драко не сводил глаз с его лица.
«Он помнит, как я ломился к нему в кабинет. Он знает, что я видел, как умерла Нарцисса. И то, что он не прячет глаза, означает лишь одно – он дает мне понять, что такая же участь ждет и меня. Если я попытаюсь дернуться».
- Ты можешь сделать все, что угодно, если захочешь, - уже спокойнее ответил Драко.
Люциус усмехнулся и прошел в комнату, постукивая серебряной тростью. Оглядев растерзанную кровать, он неторопливо обернулся.
- Я рад, что ты помнишь об этом, - сказал он. – Не хочешь рассказать своему отцу, почему ты не приехал в поместье на каникулах?
- Разве меня кто-то звал? – спросил в ответ Драко.
- А разве тебе теперь необходимо приглашение, чтобы вернуться домой? – в глазах Люциуса появились льдинки.
«Он прямо спрашивает меня, не собираюсь ли я стать его врагом».
- Малфой-Менор всегда останется моим домом, - ответил он. – Куда же мне еще возвращаться, когда придет время…
- Понятия не имею, чего можно ожидать от таких, как ты, - процедил Люциус. Глаза его медленно, но верно наполнялись знакомой Драко неприязнью.
«Он что, хочет, чтобы я извинился за то, что стал стихийным магом?»
- Не думаю, что произошло хоть что-то, что могло бы изменить мое отношение к моей семье, - сказал Драко, прислоняясь спиной к двери.
- Что бы ни произошло, - негромко проговорил Люциус, - тебе стоит помнить, что ты – Малфой.
Он подошел к сыну и взял его за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Драко мог бы поклясться, что видит на дне его взгляда нетерпение, как будто он пытается что-то увидеть и не находит.
«Он не может понять, знаю ли я о Ритуале. Знаю ли я о Поттере…»
Люциус пристально вглядывался в его лицо.
«Если они повторили Ритуал еще хотя бы раз, то они уже знают, что Поттер тоже инициирован… »
Молчание становилось тягостным.
«Если они знают об инициации, то должны вовсю гадать, кто ее провел…»
В глазах Люциуса нарастал хищный блеск.
«Вариантов-то - раз, два и обчелся… Они просто переберут всех, и…»
- Я никогда этого и не забывал, отец, - прервал Драко затянувшуюся паузу.
- Возможно, - обронил Люциус. – Но то, в какой компании ты теперь оказался, меня очень беспокоит. И совершенно не радует.
«Точно, перебирают. Только так просто я все равно ничего не скажу».
- Профессор Снейп – не худшая компания из возможных, - пожал плечами Драко.
Люциус усмехнулся уголком рта и отвернулся от него, снова проходя вглубь комнаты.
- Если ты все еще Малфой, то в твоем шкафу должно найтись неплохое вино, - как ни в чем не бывало сказал он, открывая дверцу шкафа и заглядывая внутрь. Потом вытащил на свет бутылку, хмыкнул, вернул ее обратно и вытащил следующую. – Думаю, ты не откажешься выпить с отцом за встречу.
«Я же на все ответил. Что ему нужно еще?»
- Глупо отказывать отцу, - ответил Драко, доставая два кубка и ставя их на столик.
Люциус подошел и наполнил кубки. Потом поднял свой и снова посмотрел сыну в глаза.
- Я очень надеюсь, Драко, что ты приложишь все силы, чтобы убедить в своей преданности не только меня, - медленно сказал он. – Скоро ты можешь мне понадобиться.
«То есть, Темный Лорд и впрямь в бешенстве. И Люциус выклянчил у него шанс доказать, что мной можно пользоваться даже после инициации. Даже после того, как провести Ритуал стало невозможно…».
- Ты распоряжался мной всегда, когда я мог тебе понадобиться. С чего бы что-то изменилось сейчас? – Драко взял кубок со стола, пригубив вино. Он был так напряжен, что не ощущал вкуса.
Люциус внимательно изучал содержимое своего кубка.
- Никогда не знаешь, Драко, чего можно ожидать от тех, кто клянется в своей преданности, - негромко сказал он, снова поднимая глаза.
«Боится. Видно, убедить Лорда было не так уж просто…»
- Сильный человек, обладающий властью, всегда распознает ложь и опередит предателя, - ответил Драко, выдерживая его взгляд.
Люциус усмехнулся.
- Вот именно, сын, - сказал он и допил вино.
Потом спокойно поставил кубок на стол, подошел к Драко и снова взял его за подбородок, приблизив его лицо к своему.
- Запомни, - сказал он так тихо, что Драко на мгновение содрогнулся. – Ты – моя собственность. Ты Малфой. И никто, никогда, ни при каких обстоятельствах не будет иметь на тебя больше прав, чем я.
Драко оцепенел. Что-то было в словах отца, в его голосе… что-то неправильное, незнакомое и одновременно вызывавшее странное ощущение дежа вю. Что-то, от чего вдруг невыносимо, раскалываясь, заболела голова.
Он стоял, не отстраняясь, не отводя взгляда, сжав губы и почти теряя сознание от головной боли. Люциус некоторое время молчал, изучая его лицо, потом отвел руку и повернулся к двери.
- Ты проводишь меня, сын? – спросил он, не оглядываясь. – Меня ждут дела.
Драко молча шагнул следом за ним. Как в тумане, они прошли через гостиную, через освещенные факелами коридоры подземелья, поднялись по лестницам, пересекли холл. И почти у самого выхода столкнулись со Снейпом.
- Люциус? – приподнял бровь профессор Алхимии.
Драко мог бы поклясться, что при всей их, мягко говоря, невеликой любви друг к другу они никогда еще не обменивались настолько неприязненными взглядами. Как будто только исключительные внешние обстоятельства не позволяют им проявлять свое истинное отношение.
- Северус, - небрежно кивнул Малфой.
- Что ты здесь делаешь? – прямо спросил Снейп. В его глазах полыхало плохо скрываемое презрение.
- Я приехал навестить сына, Северус. Впрочем, тебя это вряд ли касается. Хоть ты и имеешь к нему… некоторое отношение. К сожалению, - лицо Люциуса выразило всю возможную гамму высокомерного отвращения.
- Тебе не стоило приезжать, - уже совершенно без обиняков мрачно заявил Снейп.
Драко на мгновение растерялся. Да что с ним случилось, что он себе позволяет?
И тут отец обернулся к нему. Драко успел подумать, что Снейп, видимо, знает больше, чем говорит вслух… и что его слова только что содрали с Люциуса почти приросшую к нему маску непроницаемого высокомерия. Потому что сейчас на его лице отражалось что-то совершенно другое… что-то, чего он не видел раньше никогда.
Драко смотрел в его глаза, не отрываясь, проваливаясь все глубже, чувствуя, как звуки уходят, становясь все глуше, и весь мир заполняется этим тяжелым, настойчивым, властным взглядом.
Откуда-то донесся высокий, пронзительный, полный беспомощного отчаяния крик. У Драко подогнулись колени, когда он понял, что это кричал он сам, он слышит свой голос… Тогда, в замке… Головная боль превратилась в нестерпимую, невыносимую пытку.
Почти не видя ничего перед собой, Драко развернулся и побежал.

[Friyana]

* * *

Гарри брел по коридору третьего этажа, не разбирая дороги. Люциус, повторял он сам себе. Что ему здесь делать? И как он смог сюда попасть?
Что происходит вообще в этом мире, если Пожиратель Смерти заявляется в Хогвартс среди бела дня и беседует со Снейпом прямо посреди холла? Может, Волан-де-Морт пришел к власти, пока мы все сидели взаперти и учили уроки?
Снейп, подумал Гарри. Он наверняка что-то знает. Надо будет спросить Малфоя, пусть поговорит с ним, мелькнула уже успевшая стать привычной мысль.
Стоп. Малфой. Во-первых, ни о чем его сейчас не спросишь. Потому что для этого надо сначала заставить его разговаривать. А во-вторых, скорее всего, Люциус не упустил возможность встретиться с сыном. Раз уж оказался рядом.
Гарри похолодел. Как он мог забыть об этом! Если они и впрямь встречались… впервые после смерти Нарциссы…
Мерлин, о чем он только думал. Надо найти Драко. Срочно. Прямо сейчас.
Он развернулся и почти бегом кинулся в Гриффиндорскую башню. Пробормотав на ходу пароль, миновал полупустую гостиную, ворвался в спальню и полез в сундук за картой Мародеров. Ему очень хотелось верить, что Малфой не окажется в собственной спальне, куда гриффиндорцу не пролезть, даже если на Хогвартс нападет армия дементоров.
Впрочем, если успокоиться и рассуждать логически, то Малфой и не может сейчас быть в подземельях. В последнее время встретить его днем было невозможно, то есть, скорее всего, он прятался в помещениях Слизерина. И именно там его и должен был найти Люциус. Как бы ни прошла их встреча, маловероятно, что после нее Драко остался у себя в комнате. Почти наверняка спрятался где-то в замке, где можно побыть одному. Побыть самим собой. Гарри достаточно хорошо знал Малфоя, чтобы быть уверенным – он не захочет оставлять никому даже малой возможности увидеть его слабым.
Карту пришлось пересмотреть дважды, пока взгляд не уперся в неподвижную точку с надписью «Драко Малфой». Вот только место, где она находилась… Сильно же он хотел побыть один, если смог попасть туда.
Я должен его увидеть, подумал Гарри. Просто должен. Черт, я беспокоюсь за него.
Путь до нужного коридора показался ему впятеро длиннее обычного, хотя он почти бежал. Одно радовало – дверь в Выручай-комнату появилась сразу же, как только он поравнялся с нужной картиной. Значит, не придется наматывать круги, ожидая, пока его впустят.
Отчаянно волнуясь, он перешагнул через порог и чуть не охнул от удивления – в комнате царил непроглядный мрак. В первый раз на его памяти в ней не было окон. Ничего себе, пожелания…
Гарри молча закрыл за собой дверь. И тут же мысленно порадовался – здесь не так уж и темно. Вполне можно разглядеть очертания предметов… вот только самого Малфоя ему разглядеть не удавалось.
Несколько бесконечно долгих секунд он простоял истуканом, обшаривая взглядом помещение и тяжело дыша. Стол, кресло у холодного камина… какие-то шкафы у стен… и… ох, черт…
Гарри кинулся в угол комнаты, на ходу отшвырнув мешающий стул, и с размаху упал на колени рядом с Драко.
Тот сидел на полу, сжавшись в комок, прислонившись затылком к стене, уставившись невидящим взглядом в угол. Сердце Гарри екнуло и бешено подпрыгнуло – когда он услышал его неровное, прерывистое дыхание. Увидел, как дрожат побелевшие от напряжения сцепленные пальцы. Почувствовал его потерянность и совершенную беспомощность, которой тот был сейчас переполнен.
По щекам Драко текли слезы, но, казалось, он и не замечал их. Гарри на мгновение онемел, глядя на совершенно неподвижное, окаменевшее, белое, как мел, лицо с закушенными губами - и эти слезы, cтруящиеся ручьями.
- Эй… - тихонько позвал Гарри, коснувшись его руки.
Драко вздрогнул, еще больше вжимаясь в стену. Его лицо исказила гримаса какого-то душераздирающего, невыносимого отчаяния; он попытался спрятать ее, отвернувшись, прижавшись щекой к каменной кладке.
- Он приходил к тебе, - медленно закипая от ярости, сказал Гарри. Он не спрашивал, он утверждал. – Что эта скотина опять…
И остановился, заметив едва заметно вздрагивающие плечи… Почти прокушенные губы… Ногти, до крови вцепившиеся в собственные пальцы…
- Быть не может, - внезапно севшим голосом прошептал Гарри. – Ты вспомнил… да?
Видеть Малфоя таким – раздавленным, с затравленным взглядом – было чудовищно, невыносимо и… страшно. Плохо осознавая, что он делает, Гарри протянул руку и осторожно прижал ладонь к его щеке. Драко, судорожно вдохнув, закрыл глаза и резко дернул головой, уходя от прикосновения. Поток слез хлынул с новой силой. Этот жест был таким беспомощным, что внутри у Гарри как будто что-то оборвалось.
- Нет, - прошептал он, придвигаясь ближе, ловя за плечо, не давая вывернуться. – Не надо… нет…
Лицо Драко исказилось, он отстранился, прижался к стене, не открывая плотно сомкнутых глаз, уходя от настойчивых рук, не желавших отпускать его, но руки упорно возвращались и возвращались, и тогда он запрокинул голову, закрыл лицо ладонями и закричал.
Гарри на миг замер, почувствовав, как все внутри него леденеет от этого крика, полного боли и безысходного, бездонного отчаяния. Уже не думая ни о чем, он с силой притянул Малфоя к себе и обнял дрожащие напряженные плечи. Его пальцы зарылись в светлые шелковистые волосы, он прижимался к ним щекой, вдыхал их запах, он слился с Драко, не позволяя его рукам оттолкнуть себя, и почувствовал, что сам уже сходит с ума от разъедающего ощущения беспомощности.
Крики перешли в рыдания, и Драко, внезапно перестав сопротивляться, прижался лбом к плечу Гарри, вцепившись в его мантию. Слезы лились так сильно, c такой отчаянной безысходностью, что Гарри подумал - люди не плачут так от горя или от страха. Так плачут, когда дальше невозможно жить.
- Не надо, - шептал он, машинально скользя губами по волосам, гладя плечи, все еще обнимая его изо всех сил. – Пожалуйста…
- Как он мог… - всхлипнул Драко, задыхаясь от слез. – Как он мог… Так…
Он закрыл лицо руками, снова отстранился, потом его пальцы сжались в кулаки, и, стиснув зубы и застонав, он с силой врезался затылком в стену. Гарри вздрогнул, как будто это из его глаз чуть не посыпались искры, и снова рванулся к нему.
Драко плакал, обхватив голову и кусая губы; его запрокинутое лицо с мокрыми от слез щеками, беспомощно вздрагивающие плечи, полный оглушительной, безысходной тоски взгляд, казалось, разрезали Гарри на части. Плачущий, раздавленный, смятый отчаянием Малфой – это было невозможно, невообразимо. Но это было, и осознание того, что все происходящее реально, вынуждало сделать что угодно, лишь бы прекратить этот иррациональный кошмар.
Заставив, наконец, Драко опустить колени, разделявшие их, Гарри с силой прижал его всем телом к стене, стиснул виски ладонями, коснувшись щекой его лица - и замер.
- Я не отпущу тебя, пока ты не успокоишься, - проговорил он.
Драко сотрясала дрожь, он тяжело и прерывисто дышал, напряженно сжавшись в сильных горячих руках.
- Поттер… - простонал он сквозь слезы. – Ублюдок ты чертов…
- Точно… - прошептал Гарри, всеми силами пытаясь для начала успокоиться сам. – Я такой. Соскучился?
Драко выдохнул, издав странный звук, отдаленно напоминающий что-то вроде «не то слово», и попытался пошевелить головой. Гарри крепко держал его.
- Отпусти… - всхлипнул Драко и положил руку ему на запястье.
- Вот еще…
- Поттер…
Они тяжело дышали, и Гарри никак не мог разрешить себе отодвинуться и выпустить его, хотя чувствовал, что Драко обмяк, расслабившись в его руках. Чувствовал горячие слезы на его щеках, дрожь его ресниц, слышал его тихие стоны - и не мог поверить, что это тот самый Малфой, который так беззаботно смеялся вместе с ним недавно в больничном крыле. Казалось, с тех пор прошла целая вечность.
- Отпусти… - прошептал Драко.
- Если пообещаешь больше не прошибать головой стены…
- Что тебе до моей головы, - устало уронил Малфой, снова пытаясь пошевелиться.
- Ну… она тебе идет… - Гарри, наконец, заставил себя разжать руки.
Освободившись, Драко вздохнул, прижал колени к груди и обхватил их, спрятав лицо. Его плечи содрогнулись, и через несколько мгновений он снова заплакал – теперь уже тихо, обреченно и беспомощно.
Гарри казалось, что едва слышные стоны Драко раздирают его в клочья. Было просто невозможно сидеть вот так рядом и молчать, боясь хоть что-нибудь сделать… просто невыносимо. Проклиная себя за несдержанность, он протянул руку и обхватил ладонью плечо Малфоя, осторожно притягивая его к себе. На этот раз тот не стал вырываться. Чувствуя, что - еще немного, и он тоже захлебнется в слезах, Гарри прижался к Драко и стал гладить его по голове, зарывшись в тонкие светлые волосы.
Мгновения остановились, застыв в мягкую, обволакивающую вечность; они замерли, спрятавшись друг в друга. Только едва слышное дыхание Драко – и едва заметные движения пальцев Гарри.
Потом Малфой поднял голову. Чистый, прозрачный, как вода в горном ручье, опустошенный взгляд. Он, не отрываясь, смотрел на Гарри, и тому казалось, что он никогда раньше не видел настолько настоящего Малфоя.
- Извини, - прошептал Драко. Губы его слегка дрожали.
- За что? – тихо спросил Гарри.
- За то, что избегал тебя, - ответил Малфой. – Мне… мне стыдно. Но я больше не буду бояться сказать это вслух.
Гарри слегка улыбнулся.
- Я же говорил, ты не безнадежен, - прошептал он.
Истерика затаилась на дне глаз Малфоя, словно скрученная тугая пружина, готовая в любой момент снова распрямиться и выстрелить. Гарри прикусил язык, боясь, что вопрос, мучающий его уже который день, сорвется с губ, и все начнется сначала.
- Я бы очень хотел, - тихо, чуть слышно сказал Драко, отвечая на его мысли. Потом содрогнулся и снова уткнулся лицом в колени. – Поттер, ты… ты даже не представляешь, насколько сильно я бы этого хотел…
Гарри почувствовал, как внутри у него словно прорвало невидимую плотину – и затапливает, сминает рассудок…
- О… - губы отказывались слушаться, произносить хоть что-то вслух. Гарри помотал головой, отгоняя наваждение, запрещая себе думать о том, что он только что услышал. – Не надо об этом, - выдохнул он, наконец. – Я же… не прошу тебя. Не надо.
Драко поднял голову; в глазах его снова стояли слезы.
- Ты не понимаешь, - горько произнес он. – Нам нельзя находиться рядом.
Лицо Гарри на мгновение потемнело от боли.
- Я знаю, - выдохнул он. – Поэтому… и не прошу.
- Не просишь… - прошептал Драко. – Просто всегда приходишь… сам… а я не могу оттолкнуть тебя.
- Только что отталкивал вполне успешно, - попытался пошутить Гарри.
Малфой помрачнел и сжал руками голову.
- Ты действительно вспомнил? – помолчав, спросил Гарри.
Драко кивнул, не поднимая взгляда.
- И…
- Нет, - быстро ответил он. – Извини.
Гарри снова прикусил язык.
- Ты извини, - прошептал он.

* * *

- Поттер, я знаю, что ты мне помог, - вздохнул Драко, разглядывая потолок. – Если бы не ты, я бы вообще… никогда не додумался. Наверное. Но…
Они сидели на полу Выручай-комнаты - рядом, прислонившись к стене. Как в ту ночь, в башне, с горькой улыбкой вспомнил Гарри.
- Ты не обязан мне рассказывать, - ответил он. – Малфой, это твоя семья, твой отец. У меня и так все время ощущение… что я в чужую жизнь в замочную скважину подглядываю.
- В чужую? – хмыкнул Драко и посмотрел на него. В его глазах все еще билась глухая тоска, которую не могли прикрыть никакие насмешки.
Гарри смутился.
- Знаешь, - попытался он увести разговор от скользкой темы. – Я, когда сюда вошел… удивился. Здесь так темно было. Но потом почему-то оказалось, что я вполне все вижу… А теперь вот опять почти ничего разглядеть не могу.
- Просто глаза к темноте привыкли, наверное, - ровным голосом ответил Драко, вглядываясь в его лицо. – А потом устали.
«Свет – это ты, Поттер… если, конечно, тебя настолько сильно взволновать. И ты уже начинаешь это чувствовать. А я придурок, который боится сказать тебе об этом …»
Гарри напряженно вслушался в его ощущения. Страх? Малфой боится? Что его опять об отце будут спрашивать, что ли?
Он успокаивающе положил руку на сомкнутые пальцы. Страх немного отступил.
- Малфой? – помолчав, спросил он.
- Что?
- Чего бы ты хотел в жизни?
Драко удивленно приподнял бровь.
- Я имею в виду, именно ты. Если абстрагироваться от всех этих… войн с Пожирателями.
- О, - Малфой поднял голову и отвернулся. – Ну и вопросики…
- И все же? – Гарри оттолкнулся от стены и сел напротив Драко. – Ты ведь учил меня быть честным. Быть самим собой. Значит, ты и сам должен уметь это.
- Должен… - хмыкнул тот. Потом прерывисто вздохнул и усмехнулся. – Поттер, что ты пытаешься от меня услышать?
- Правду, - улыбнулся Гарри. – Закрой глаза.
Малфой пожал плечами и зажмурился.
- Представь, что ничего этого нет. Что ты ничего никому не должен. Нет войны, нет Волан-де-Морта, нет твоего отца.
- Деньги-то хоть есть? – спросил Драко, не открывая глаз.
Гарри, не удержавшись, фыркнул.
- Малфой, я серьезно. При чем здесь деньги? Я говорю о том, чего ты хочешь.
- Ну, вот денег, например, - улыбнулся в ответ Малфой.
- Зачем они тебе?
- Как зачем? Чтобы жить в свое удовольствие.
- Хорошо. А в чем состоит удовольствие? Что приносит тебе радость? Чем тебе нравится заниматься?
Малфой отвернулся.
- Представь свою жизнь, - продолжал Гарри. – Какой бы ты хотел ее видеть?
На лице Драко проступила мрачная усмешка.
- Так, стоп. Нет, - оборвал сам себя Гарри. – Не думай о том, чего в ней нет. Я спрашиваю тебя о том, что в ней есть. Чем она наполнена. Какая она.
Драко долго молчал, не открывая глаз. Гарри на миг показалось, что, возможно, сейчас истерика возобновится с новой силой. Потом Малфой открыл рот, собираясь что-то сказать.
- Не надо, - перебил его Гарри. – Вслух не обязательно. Я просто хочу, чтобы ты сформулировал это сам для себя. И сказал это - сам себе, словами.
- Зачем? – тихо спросил Драко, открывая глаза.
- Затем, что это - ты. Это твоя жизнь, и ты никому не обязан закладывать ее… только потому, что тебя угораздило там родиться.
Драко молча смотрел на него, закусив губу. Потом снова закрыл глаза и отвернулся.
- У меня никогда этого не будет, Поттер, - прошептал он. – Зачем думать о том, чего я не смогу получить?
- Эта твоя чертова тяга к выживанию, - процедил Гарри. – Что, лучше всю жизнь пустить псу под хвост, чем хотя бы попытаться быть самим собой?
- Я… - Драко спрятал лицо в ладони и опустил голову.
Помолчав, он резко выпрямился и посмотрел на Гарри.
– Я не хочу умирать, - сказал он с каким-то непонятным вызовом. – Может, ты и гордишься перспективой сдохнуть во имя чего-то там, но я, черт возьми, НЕ ХОЧУ умирать. Можешь обозвать меня трусом, Поттер, или вытереть об меня ноги за то, что я не такой безбашенный герой, как ты. Ты хотел правды, так вот, это она и есть.
Он дышал сквозь зубы, глядя в глаза напротив. Гарри горько улыбнулся.
- Малфой, - вздохнул он. – Ну, кто тебе сказал, что Я хочу умирать? Сам же обвинял меня тогда, в башне, что меня ничем не прошибешь…
- Тогда какого черта ты предлагаешь мне лезть на рожон?
- Ты путаешь, Малфой. Просто поверь мне, ты сейчас путаешь две совершенно разные вещи – быть самим собой и быть кем-то наперекор другим.
Драко опустил голову.
- Ты вообще можешь забыть на секунду, что из тебя лепит Люциус? Что бы ты ни выбрал – поддаться ему или делать все наоборот, это все равно будет не твоя жизнь. Она должна быть не за и не против него, она должна не зависеть от него. Понимаешь?
Драко угрюмо молчал.
- Я же не заставляю тебя жить так, - смягчившись, сказал Гарри. – Я всего лишь попросил тебя подумать об этом, а ты даже это боишься сделать.
- Боюсь… - прошептал Малфой.
- Почему? – опешив от того, что Драко хоть с чем-то согласился, спросил Гарри.
Малфой вздохнул, крепче обхватывая колени, как будто ему было холодно, и поднял на него взгляд, снова до краев наполненный тоской.
- Ты ни черта не понимаешь, Поттер, - покачал он головой. – Тебе кажется, это так просто? Перешагнуть через все, что у тебя есть, бросить все, и уйти в неизвестность? Зачем?
Гарри презрительно фыркнул.
- Да что у тебя есть, Малфой? Лично у тебя? Ты цепляешься за имя, которое тебе досталось, и готов заплатить за него собственной жизнью, хотя в нем нет ничего, что сделало бы тебя счастливым!
- При чем здесь счастье? – возмутился Драко. – Это что, твоя цель в жизни? Быть счастливым? Так это очень просто, Поттер, тебе осталось всего лишь окончательно сойти с ума; самые счастливые люди у нас живут в клинике св. Мунго, в отделении для идиотов.
- Счастье – это не цель, - прошипел Гарри. – Это признак. Что ты живешь, а не существуешь.
- Я и так живу, - бросил Малфой, складывая руки на груди.
- Хорошенькая жизнь, верно? Если ты прячешься от всех и закатываешь истерики…
- Ну, все, у Поттера снова психоз! – Драко поморщился.
- Я не выношу, когда ты лжешь, и ты это знаешь! - выкрикнул Гарри.
Малфой осекся, глядя в его лицо.
- Извини, - помолчав, криво улыбнулся он. – Просто я не люблю об этом говорить.
- Конечно, не любишь! - парировал Гарри. – И думать об этом не любишь. Тебе становится невыносимо оставаться озлобленной скотиной, когда ты думаешь о том, что у тебя могло бы быть, если бы ты, наконец, осмелился протянуть руку и взять это!
Лицо Драко отразило всю гамму изумления, граничащего с ошалением.
- Поттер, ты точно рехнулся? – выдохнул он, срываясь на истерический шепот. – Да с чего ты взял, что все так просто? Что мне достаточно только захотеть, и мир уляжется к моим ногам, чтобы Драко Малфой таял от счастья каждую минуту своей жизни?
- Ты сильный человек, Малфой, - негромко сказал Гарри. – Честно, я затрудняюсь назвать еще кого-нибудь, кто мог бы посоперничать в этом с тобой. Во всяком случае, из тех, кто еще остался жив…
Драко оцепенел и, казалось, забыл, как дышать. Сейчас он почти мечтал о том, чтобы Поттер снова начал горячиться и доказывать ему что-то. Тогда бы ему не составило труда отмахнуться и проигнорировать его слова. Но проклятый гриффиндорец говорил так спокойно, словно разрешил себе, наконец, произнести вслух то, что давно знал и множество раз проговаривал в мыслях. И почему-то его слова били, попадая в какое-то незащищенное место, причиняя тупую, невыносимую боль.
- Такие, как ты, прошибают лбом стены, если чего-то хотят. В тебе есть что-то… какой-то стержень. Тебя невозможно сломать. Все мои друзья, которых я так любил и за которых когда-то был готов умереть, не выдержали и сломались, превратились… кто во что. Возможно, они все еще любят меня… но они уже не люди. Понимаешь, Малфой? Ты кричишь, что у стихийных магов нет души. Что ты ничего не чувствуешь. Но я вот смотрю на тебя все это время… ты же знаешь, я не стану врать. Тем более, врать тебе. Сейчас. Я долго думал обо всем этом, и я понял – это ОНИ не имеют души. Если кто-то и может действительно чувствовать, то это ты. Ты – настоящий человек. А не те, кто так боится тебя понять.
Драко молчал, не отводя глаз. И Гарри не мог остановиться, видя, как в них бьется, трепещет… что-то, ради чего и впрямь стоило умереть.
- Ты можешь быть или уходить, Малфой. Ты можешь выбирать, что хочешь, даже уехать к отцу и стать его достойным продолжением. Я не откажусь от своих слов. В этом мире не много найдется людей, которым я смог бы, не кривя душой, сказать все это. Я… я восхищаюсь тобой. Твоей силой, твоим упрямством. Тем, что ты выжил в этом аду, который ты называешь домом. Тем, что ты не боишься говорить мне правду… когда все вокруг напуганы и уже запутались во лжи.
Драко опустил глаза, прерывая наваждение.
- Я тоже кое в чем тебе лгал, Поттер, - сказал он с таким видом, словно собирался прыгнуть с разбегу в ледяную воду.
- Ты снова путаешь, - перебил его Гарри. – Лгать и недоговаривать – разные вещи. Я знаю, что тебя что-то тревожит. Что ты все это время боишься сказать мне о чем-то, так сильно для тебя важном. Но ты и не обязан выворачиваться передо мной наизнанку. Я никогда не ждал этого от тебя. Мне это не нужно.
От Малфоя внезапно полыхнуло такой волной отчаянного облегчения, что Гарри покачнулся.
- Даже если это и впрямь очень важно… - проговорил он. – Даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Придет время, и мы сможем поговорить об этом. Я обещаю тебе, что пойму. И не стану осуждать тебя.
- Правда? – прошептал Драко, поднимая взгляд.
У Гарри на миг остановилось сердце, когда он увидел его глаза. В горле внезапно пересохло, он смог только кивнуть в ответ.
Несколько долгих секунд они молчали, глядя друг на друга.
- Пообещай мне, что подумаешь… - прошептал, наконец, Гарри. – О том, что я тут наговорил. Пожалуйста.
- Почему, Поттер? – спросил Драко, зарываясь пальцами в волосы и опуская голову. – Ну, почему тебе вдруг стало так важно, что со мной будет? Я сын Пожирателя Смерти. Я Малфой. Я cлизеринец. Я почти семь лет издевался и над тобой, и над твоими друзьями. Если у меня была хоть малейшая возможность причинить тебе боль, я ее не упускал. Неужели тебе не достаточно этих причин для того, чтобы…
-Хватит, - перебил его Гарри. – Не начинай снова истерику. Просто… ну, не все так однозначно, правда. Это - как весы. Все, что ты говоришь – на одной чашке. Всегда есть еще и другая. И на ней тоже что-то есть. То, что ты не лжешь мне, например. Тот разговор ночью, в башне. Наши тренировки… черт, я даже могу сказать, что они заменили мне квиддич. Хотя я вряд ли когда-нибудь смогу фехтовать так, как ты.
Он смотрел на Драко и заставлял себя говорить, пытаясь скрыть предательскую дрожь в голосе. Говорить правду было и впрямь сложно… и одновременно легко, словно с плеч сваливался непомерный груз, мешавший свободно дышать.
- Малфой, нет таких слов, которые могут описать то, что ты дал мне. Из чего ты меня вытащил - просто тем, что находился рядом.
Гарри усмехнулся, отводя взгляд.
- Даже Панси… - сказал он. – Понимаешь, это, конечно, глупо до чертиков… Но мне, наверное, необходимо чувствовать себя…нужным, что ли? Мы помогли ей, и я до сих пор живу с ощущением, что, возможно, то, что я есть – это не зря. Комплекс героя эдакий…
- Это комплекс неполноценности, Поттер, - сказал Драко. В его глазах мерцал серебристый туман. – Тебе стоит начать любить себя просто за то, что ты есть, а не за то, что ты делаешь.
- Кто бы говорил… - пробормотал Гарри. – Тебе, Малфой, стоит просто начать любить себя. Для разнообразия.
Они оба фыркнули.
- Не могу, - серьезно ответил Драко. – Это испортит мою репутацию никого не любящего мерзавца.
- А ты им не показывай, - парировал Гарри.
- Только тебе?
- И мне не надо, - хмыкнул гриффиндорец. – Я-то и так почувствую.
Они молчали, глядя друг на друга, и Гарри почти физически ощущал, как ему не хватало Малфоя все эти дни. Как сильно он успел истосковаться по серым бликам на дне его глаз, по его насмешливому голосу, слегка растягивающему гласные. По таким вот разговорам. И за то, чтобы вернуть это хотя бы на один вечер, стоило пережить его истерику, заплатив собственными нервами…
- Как ты смог сюда попасть? – спросил, наконец, Гарри. – То есть, я понимаю, что ты знал об этой комнате, но вряд ли знал, как именно она открывается.
- Да легко, - пожал плечами Драко. – Кажется, я просто бежал мимо… Увидел открытую дверь, за которой было темно.
- Даже открытую? – приподнял бровь Гарри. – Сильно. У меня так ни разу не получалось.
- Может, ты просто ни разу не испытывал такого желания провалиться сквозь землю? – усмехнулся Малфой.
- В любом случае, ты хотел меня видеть, - подвел итог Гарри. – Иначе я бы сюда попасть не смог.
Драко молчал, разглядывая свои пальцы.
- Почему? – спросил Гарри, в упор глядя на него. – Почему именно я?
Малфой вздохнул.
- Все тебе надо разжевать всегда… - проворчал он. – Не знаю. Я не думал об этом. Я вообще не знал, что эта дверь пропускает народ выборочно.
- Это комната исполнения желаний, Малфой. Она всегда такая, как тебе нужно. Здесь нет ничего постоянного.
Драко посмотрел на него, удивленно подняв брови.
- Ну, хочешь, докажу, - хмыкнул Гарри, закрывая глаза и сосредотачиваясь.
Через минуту он открыл их, встал, подошел к столику и забрал с него поднос с двумя чашками.
- Держи, - сказал он, протягивая одну Драко.
- Что это? – спросил тот, заглядывая внутрь.
- Вообще-то, я заказывал чай с мятой, - признался Поттер. – После истерик хорошо помогает прийти в себя.
- Да ты, я смотрю, спец по истерикам… - пробормотал Драко, пробуя напиток и блаженно улыбаясь. – Смотри-ка, и правда - чай…
- Побыл бы сам последние полгода с Гермионой в одной гостиной, - вздохнул Гарри. – Тоже был бы спец по истерикам… любых типов и проявлений.
- Так плохо? – спросил Малфой, искоса поглядывая на него.
- Не то слово… Знаешь, я иногда думаю, что она уже забыла, что можно как-то по-другому… разговаривать. Без криков. Хотя… после последнего разговора у нас с ней пару раз даже получилось.
- Не сорваться на крик?
- Не сорваться на крик сразу, - признался Гарри. – Но это уже прогресс. Хотя я сомневаюсь, что она сможет снова стать прежней.
- Поттер, - спросил Драко, уставившись куда-то в сторону. – Тебе сильно не хватает их?
- Кого?
- Твоих друзей. Я имею в виду, тех отношений, которые у вас были раньше.
- Не знаю, - пожал плечами Гарри. – Раньше не хватало… очень. Я же не знал, что это бывает и по-другому.
- Как?
- Ну… - Гарри замялся и посмотрел на него. – Как с тобой.
Малфой на мгновение перестал дышать. Потом поставил чашку на пол и обернулся к нему.
- Так что? – спросил он, наконец. – Что-то изменилось?
- Да все изменилось, - тихо ответил Гарри. – Я бы и сам больше не смог так… как раньше. Всегда вместе, делиться всем, лезть во все подряд… поотбивалось во мне что-то, наверное. И близости такой больше не хочется. Ты был прав, я думаю. Тогда, в башне. Когда сказал, что мы просто выросли.
Малфой вздохнул и опустил глаза.
- Ты все еще слышишь их? – спросил он.
Гарри кивнул.
- Не так, как после той ночи. Хуже. Но все равно слышу. И не только их. А что?
Малфой помолчал, глядя в пол. Потом потер лоб и сказал:
- Да ничего. Просто спрашиваю, - он с сожалением заглянул в свою чашку. – Слушай, а повторить это чудо ты можешь?
- Вон же целый чайник на столе, - кивнул Гарри, пряча улыбку. – И вообще, раз мы тут вдвоем сидим, тебя она тоже должна слушаться. Давай, пожелай хоть булочку, что ли, а то я из-за тебя, между прочим, ужин пропустил.
- Да пожалуйста, - хмыкнул Драко, забирая со стола чайник и тарелку с какой-то выпечкой.
Некоторое время они сосредоточенно жевали, поставив тарелку на пол между собой и опустошая ее с оглушительной скоростью.
- Малфой, - сказал, наконец, Гарри, проглотив очередной кусок. – Я себя потом прокляну за этот вопрос, но я все-таки спрошу. Раз уж мы тут за честность…
- Многообещающее начало, - покосился на него Драко. – Погоди, я дожую, а то, зная твои вопросы, и подавиться недолго.
Гарри, не удержавшись, усмехнулся. Потом замолчал, подбирая слова.
- Все, теперь я точно испуган, - констатировал Драко, глядя на него. – Если Поттер задумывается перед тем, как что-то спросить, то лучше сразу ретироваться. Если бы это была очередная ненавязчивая глупость, ты бы ее уже брякнул.
Гарри возмущенно хмыкнул.
- Да это, наверное, и есть глупость… Короче, не знаю я, как это сформулировать. Просто наговорю, что думаю.
- Похвальное решение, - кивнул Драко.
- Ты… если хочешь остаться один, просто скажи, ладно? Не надо больше… от меня бегать, - он посмотрел Малфою в глаза. Те мерцали неуловимым серым сиянием. – Просто скажи. Хорошо? Прямо сейчас. Потому что это… черт… это было невыносимо – сидеть каждый день и гадать, придешь ты или нет. Понимаешь? Мне кажется, я заслуживаю хотя бы того, чтобы услышать это от тебя напрямую.
Драко долго молчал, не отводя взгляда. Потом поднял голову и уставился в потолок.
- А ты никогда не думал о том, что мы с тобой… это… ну, неправильно? – спросил он.
- Думал, - кивнул Гарри. – Это плохо, для тебя и для меня. Точнее, для наших жизней. Для того, что мы должны сделать. Но для нас самих это вроде бы хорошо, нет?
- А если это убьет нас? Потом?
- Ну, мы ведь все равно умрем, ведь так? Чуть раньше или чуть позже.
Драко закусил губу и прикрыл глаза.
- То есть, ты бы скорее согласился умереть, но прожить остаток жизни так, как ты хочешь, чем…
- Да, - перебил его Гарри. – Я – да, абсолютно точно. Малфой, я уже пробовал делать другой выбор. И это он в конце концов привел меня в башню Астрономии той ночью. Больше я не стану прогибаться и отказываться от того, что мне нужно.
Драко вздохнул и покачал головой.
- Это ты – сильный человек, Поттер, - негромко сказал он. – Сильный и безбашенный. Не то, что я.
- Малфой, ты так пытаешься от ответа уйти или что?
- Нет, это было лирическое отступление, - улыбнулся Драко.
- Ну, так что - насчет тренировок?
- Поттер, - негромко сказал он. – Если ты еще не понял, мое изнеженное тело по тренировкам уже просто истосковалось.
Он обернулся и с горькой улыбкой снова посмотрел на Гарри.
- Ты заслужил больше, чем право слышать правду, Поттер. Я… черт, я даже не понимаю, почему ты все еще здесь. Почему ты вообще пришел сюда… после всего. И говоришь мне все это…
- Так, все, Малфой, на этом месте заткнись, - положил ему руку на плечо Гарри. – А то мы можем до утра перепираться, кто из нас больший идиот.
- Точно, - вздохнул Малфой.
- Но если когда-нибудь у тебя все же возникнет непреодолимое желание рассказать мне, почему ты от меня сбежал, то знай, я с удовольствием выслушаю, - добавил Гарри, невинно моргая.
Драко фыркнул.
- Поттер, убери от меня свои изумрудные глазенки, - не удержавшись, засмеялся он. – Под их прицелом я теряю волю.
Гарри демонстративно закатил взгляд к потолку и прижал ладони ко лбу.
- Все, что ты попросишь, принц, - в тон ему ответил он.
- О, - томно вздохнул Драко. – От таких слов я теряю волю еще быстрее.
Они расхохотались, глядя друг на друга.

[Friyana]

* * *

Гарри, не торопясь, шел в Гриффиндорскую башню. Ему казалось, что по его телу пробежалось бешеное стадо кентавров, таким уставшим и вымотанным он себя чувствовал. И все же… все же. Малфой, повторял он снова и снова. Малфой. Я, наверное, сойду с ума или убью кого-нибудь, если еще раз увижу, как он бьется в истерике.
Почему-то это причиняло невыносимую боль.
Он вспомнил, как когда-то давно, словно в прошлой жизни, он так же заводился от слез Джинни. Прошел почти год… и теперь он ничего не чувствует, глядя на нее. Непроницаемая стена, выросшая между ними с тех пор, как погиб Чарли, заслонила все. Гарри не знал, почему это так отдалило их друг от друга. А она не пыталась никогда объяснить ему это, замкнувшись в собственных переживаниях.
Чертова ложь… Везде, везде ложь. Кругом. Разрушает жизни почище зеленых лучей Авады Кедавры. Зачем нам вообще Пожиратели Смерти? – рассеянно подумал Гарри. Мы и без них друг друга поубиваем… не заклятиями, так словами. Или отсутствием нужных слов в нужный момент. Результат получается еще хлеще, чем если бы мы все просто сразу легли и умерли.
У портрета Полной Дамы Гарри наткнулся на Гермиону. Девушка стояла, прислонившись к стене, и с непонятным волнением изучала узоры на потолке. Напряжение, отметил Гарри. Не злость. Не обида. Просто о чем-то напряженно думает. Только почему-то спрятавшись здесь, а не в собственной спальне.
- Герм? – подошел он к ней.
Девушка обернулась.
- Гарри… - немного растерянно пробормотала она. – Привет.
- Что ты здесь делаешь? – спросил он.
- Стою, - не очень вежливо ответила Гермиона. – Нам теперь не разрешается спрашивать у тебя, что делаешь ты, так какого черта…
- Не заводись, - взял он ее за локоть. – Я просто увидел, что тебя что-то мучает, вот и спросил.
Гермиона вздохнула.
- Мучает… Нет, почему, - пожала она плечами. – Я, правда, немного задумалась.
- О чем?
- Тебе-то что, Гарри? – девушка подняла на него полный немого упрека взгляд.
- Мне не безразлично, что с вами происходит, - попытался улыбнуться он. – Как и вам не безразличен я. Герм, возможно, это и плохо, но мы вряд ли станем до конца чужими людьми. Мы слишком долго были вместе. Так что - давай не будем снова ссориться.
Что-то в лице Гермионы дрогнуло. Она опустила глаза.
- У тебя что-то случилось? – спросил Гарри.
- Да… - кивнула она. – Или нет. То есть, да, конечно.
Гарри осторожно улыбнулся.
- Надеюсь, что это что-то хорошее. В наше время привыкаешь получать одни плохие новости.
Гермиона рассеянно кивнула.
- Рон сделал мне предложение, - внезапно сказала она, не поднимая взгляда.
- Рон? – охнул Гарри, вытаращившись на нее. – И ты согласилась?
Она горько сжала губы.
- Если бы ты проводил с нами больше времени, - покачала она головой, - ты бы не задавал таких вопросов. Ты бы знал, что происходит.
Гарри молчал, все еще пытаясь прийти в себя, огорошенный ее сообщением.
- Помолвка состоится в июне, - сказала, наконец, Гермиона. – После выпуска.
Неожиданно для самого себя Гарри подумал, как же, черт возьми, ему все-таки больно это слышать. Как будто эти слова все вокруг cпециально прячут, чтобы выждать момент и огорошить его. «Помолвка состоится в июне». И у них тоже. Какая прелесть.
Июнь стоит вычеркнуть из календаря. А также - все последующие месяцы.
- Что-то не слышу, чтобы ты меня поздравлял, - процедила сквозь зубы Гермиона. Видимо, она ожидала не такой реакции. – Или хотя бы выражал, как ты рад за нас.
Гарри вымученно улыбнулся.
- Боюсь, я на сегодня исчерпал запас возможных эмоций. Извини, если я как-то не так отреагировал. Просто… у меня был тяжелый день. И я, правда, очень устал.
Девушка обиженно отвернулась.
- Где Рон? – спросил он, чтобы хоть как-то развеять напряженное молчание.
- Умчался отправлять письмо в Нору, - фыркнула Гермиона. – В совятне он. Скоро придет.
- Ты рада, Герм? – Гарри снова взял ее за локоть. – Я понимаю, что это не мое дело. Просто мне не кажется, что ты сама счастлива.
- Так будет правильно, - ровно ответила девушка. – Я это чувствую. Что помолвка – это правильно.
Гарри долго молчал, глядя в ее непроницаемое лицо.
- Гермиона, - позвал он ее.
Та вздрогнула и подняла глаза.
- Неужели ты думаешь, что, если бы вы с Виктором были помолвлены, это защитило бы его от смерти? – тихо спросил Гарри, уже понимая, что услышит в ответ. Но он не мог не сказать ей этого. Не мог хотя бы не попытаться.
Гермиона задохнулась, выдернув локоть из его руки.
- Ты… Как ты можешь! – выкрикнула она.
- Герм, - он успокаивающе поднял руки. – Я просто…
- Заткнись!!! – внезапно во весь голос заорала девушка, отступая к портрету. – Ты, чертов Гарри Поттер! Ты бросил нас! Тебе на все наплевать, кроме себя! Ты так упиваешься своей геройской ролью, что простые смертные для тебя - ничто! И можно бросать им в лицо…
- Да ну? – разозлился Гарри. – Что же тогда заставляет меня мешать простым смертным делать глупости?
- Глупости? – возмутилась Гермиона. – Глупости?! Вот так ты теперь называешь помолвку твоих лучших друзей?
- Ты же не любишь его! – закричал на нее Гарри.
- Да что ты знаешь о любви! – заорала она в ответ. – Ты посмотри на Джинни, на кого она стала похожа! До чего ты ее довел!
- Я довел??? А ты пробовала задуматься, до чего она довела МЕНЯ?
- Тебя ничем не прошибить!!! – тонким, срывающимся голосом выкрикнула Гермиона. На ее глазах выступили слезы. – Чертов эгоист! Посмотри на себя, ты ведешь себя, как… cлизеринец! Приходишь - и тычешь мне в нос… вместо того, чтобы…
- Да, ты права, - оборвал ее Гарри. – Ты права, как всегда, Гермиона. Я действительно веду себя, как cлизеринец.
Он подошел к ней и, не обращая внимания на кулачки, упершиеся ему в грудь, попытался обнять.
- Прости меня. Я идиот.
Гермиона тяжело дышала, все еще упираясь руками.
- Я подумал, что ты способна разговаривать честно. Я забыл, что мы оба изменились. Поэтому - правда, прости.
Девушка вспыхнула, отталкивая его. Глаза ее пылали обидой и гневом.
- Ты… - она кусала губы, уже не сдерживая слез. – Зачем ты так, Гарри? Ну, почему ты стал таким жестоким?
Он покачал головой, глядя на нее.
- Жестоким? Что ты, Герм. Я просто перестал врать. И не стану больше этого делать, даже ради вас с Роном. Даже во имя твоей помолвки. Если говорить правду и означает вести себя, как cлизеринец, то, может, мы погорячились, презирая их все эти годы?
- Что ты несешь! – выкрикнула она сквозь слезы.
- Всего лишь повторяю твои слова.
- Правда! Правду можно говорить по-разному, Гарри! Выбирать для этого разное время и место! То, что делаешь ты, это не называется «говорить правду». Это называется «бить», просто для того, чтобы увидеть, как люди испытывают боль!
- Да нет же, - вздохнул Гарри и потер лоб. Количество слез за вечер и впрямь превышало все возможные нормы. – Я просто не хочу, чтобы ты совершила ошибку, Герм.
- Это мой выбор, - отчеканила она, глядя ему в лицо. – Кажется, так ты сказал мне недавно? Сделай выбор и смирись с последствиями. Так вот, я выбрала. Я выхожу замуж за Рона. И теперь ТЫ не можешь его принять.
- Что ж ты тогда боишься обсуждать его? – спросил Гарри, не отводя взгляда. – Если это действительно осознанный выбор?
Гермиона молчала, глядя на него. В ее глазах плескалась ярость.
Не дождавшись ответа, он отодвинул портрет и, не оглядываясь, вошел в гостиную, оставив девушку за порогом.

* * *

Переместившись в спальню, Драко некоторое время стоял и тупо пялился на огонь в камине. Надо же, у кого-то хватило ума прийти и разжечь… чтобы уставший, как черт, хозяин мог вернуться в светлую теплую комнату.
Он улыбнулся собственным мыслям и обернулся. В кресле, свернувшись калачиком, подложив под щеку кулачок, дремала Панси.
Драко подошел к ней и присел на корточки, осторожно поправив прядку, выбившуюся из ее прически. Девушка блаженно улыбнулась и потянулась, открывая глаза.
- Драко… - прошептала она, глядя на него заспанным счастливым взглядом. – Ты не сердишься?
Он отрицательно покачал головой, все еще улыбаясь.
- Я вот одного не пойму, - тихо сказал он, глядя на нее. – Ты же староста, Панси. У тебя отдельная спальня. Почему ты все время сюда сбегаешь?
- У тебя хорошо, - сообщила та, садясь в кресле. – А у меня неуютно.
Драко изумленно посмотрел на нее и подумал, что мир, видимо, твердо решил преподнести ему сегодня все возможные сюрпризы… до которых он мог бы дойти и сам, если бы не закрывал на них глаза.
- Хорошо, что хоть кому-то здесь хорошо, - ответил он. – Хочешь чего-нибудь?
- Не-а, - взмахнула она кудряшками. – С тобой посидеть хочу. Можно?
Драко кивнул, снова не удержавшись от улыбки.
- С тебя чай, - сказал он, усаживаясь в кресло напротив и вытягивая ноги. – С мятой. Сделаешь? Мне сегодня весь вечер невыносимо хочется чаю с мятой.
- У тебя что-то случилось? – спросила Панси, небрежно наколдовывая чашки и бросая на него быстрый взгляд. – Мяты хочется, когда переволнуешься.
- В любом случае, я уже успокоился, - пожал плечами Драко. – Просто ни на какие превращения сил не осталось.
Девушка спокойно кивнула и, протянув ему чашку, снова забралась с ногами в кресло. Свой чай она отставила на подлокотник и подперла подбородок кулачком с аккуратно наманикюренными ногтями.
- Что ты на меня так смотришь? – фыркнул он.
- На тебя, Малфой, даже просто смотреть – эстетическое удовольствие, - с улыбкой сказала Панси. – Я получаю его каждый раз, когда беспардонно вламываюсь в твое логово.
Драко усмехнулся и отставил опустевшую чашку.
- Хочешь поговорить о чем-то? – спросил он. – Тебя что-то беспокоит?
- Беспокоит… - вздохнула девушка. – Ну, не то, что беспокоит… Просто хотела спросить, что ты собираешься делать.
- Делать? – переспросил он. – Как что, Панси? Ехать домой, жениться, а также все прочее, что к этому прилагается.
Панси подняла на него глаза.
- А ты никогда не думал…
У Драко на секунду перехватило дыхание. Он понял, о чем она сейчас спросит.
- Ну… - девушка замялась. – Убежать? Просто уехать куда-нибудь?
- Панси, - медленно сказал он. – Ты же понимаешь. Нам некуда бежать. Ни тебе, ни мне. Нас найдут и пришибут за попытку дернуться.
- А что, если не найдут? – спросила она с какой-то отчаянной надеждой.
Драко вздохнул и прикрыл глаза.
- Панси, - позвал он.
- Что?
- Можно, я задам тебе один вопрос? Дурацкий, сразу предупреждаю.
- Ну… можно, конечно.
- Только попробуй ответить, это важно. Хорошо?
- Да задавай уже, - удивилась она.
- Что бы ты хотела от жизни?
- В каком смысле?
- Ну, просто, вот у тебя есть жизнь. Тебе почти восемнадцать, все впереди. Что бы ты хотела в ней видеть?
- Хм, - Панси задумалась, уставившись в потолок. – Никаких Пожирателей Смерти. Никакой войны рядом со мной. Никакой чертовой помолвки непонятно с кем. Никаких…
- Стоп, - улыбнулся Драко и посмотрел на нее. – Я не спрашивал тебя, чего в этой твоей жизни нет. Я просил рассказать, что в ней есть. Подумай. Чем ты хотела бы заниматься? Как жить? Что делать?
Панси некоторое время молчала, а потом, покраснев, уставилась в пол.
- Ты будешь смеяться, - заявила она.
- Вот еще, - Драко выпрямился в кресле, глядя на нее. – Давай, это очень важно для меня.
- Ну… - она замялась и закрыла лицо руками. – Я не могу тебе сказать.
- Да почему? – Драко встал, подошел к ней и уселся на пол, глядя на нее снизу вверх. – Пожалуйста, Панси.
- А ты никому не скажешь?
Это было настолько по-детски и неожиданно, что он еле удержался от смеха.
- Панси. Милая моя. Следующая шутка? Я же задал серьезный вопрос.
- Ну… - она подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Я встречаюсь… с одним человеком… В общем…
- Ты бы хотела быть с ним, - закончил он за нее и покачал головой. – Ты меня изумляешь.
- Я же говорила, что не стоит об этом, - грустно улыбнулась Панси.
- Глупая. Я… просто в жизни бы не подумал, что ты способна увлечься кем-то и…
- А я и не увлеклась, - заявила девушка. – Я его люблю.
Драко поперхнулся, вытаращив на нее глаза.
- Вот такие ужасы, - пожала она плечами. – Малфой, ты, кажется, забыл, как дышать?
Она наклонилась и заглянула ему в лицо. Драко через силу вдохнул.
- И… а… можно узнать, кто он? Я никому не скажу! – выпалил он, предотвращая ее вопрос.
- Джастин, - коротко сказала она. – Джастин Финч-Флетчли.
- Джас… О… Из Хаффлпаффа??? – Драко снова перестал дышать.
- Да, - пожала плечами Панси. – Он милый и добрый. И он заботится обо мне. Мне хорошо с ним. Черт, я оправдываюсь!
Драко на некоторое время застыл с распахнутыми глазами. Потом опустил голову на руки и попытался успокоиться.
- И давно ты с ним встречаешься? – спросил он.
- С сентября, - ответила Панси. – А что?
- И никто до сих пор не заметил??? – Драко снова уставился на нее. – Где же вы встречаетесь, тут же на каждом углу…
- В Хогсмите, - сказала девушка. – А вообще… по-разному. Но ты прав, рано или поздно мы бы все равно попались. Да нас уж сколько раз чуть не застукали, просто никому в голову не приходит, что старосты Слизерина и Хаффлпаффа способны находиться рядом не только по делу.
Драко прикрыл глаза и замолчал. Вот тебе и ответ, Малфой. Панси влюблена в хаффлпаффца, а сам ты связался с гриффиндорцем. Да еще с кем – с Поттером. Мир перевернулся с ног на голову… Или, наоборот, почему-то вдруг вернулся в нормальное состояние.
Он улыбнулся и посмотрел на нее. Она с вызовом ответила на взгляд, скрестив руки на груди.
- А еще я хочу заниматься административной работой, - отчеканила она, улыбаясь. – Мне нравится быть старостой. Нравятся мои обязанности. Вот ты, например, их не выносишь, просто цепляешься за власть, которая, кстати, тебе и не нужна по большому счету. А я получаю удовольствие, организовывая что-то и решая всякие проблемы. Я могла бы быть хорошим администратором.
Драко потрясенно молчал, слушая ее.
- А еще я хочу возвращаться домой, где все разговаривают вполголоса. Просто потому, что не обязательно орать. Хочу двоих детей и доброго, ласкового мужа, который будет уметь гасить мои истерики и отглаживать меня после тяжелого дня. И, да – я хочу сама зарабатывать деньги и гордиться тем, что всего, что у меня есть, я добилась сама. С этого места можешь начинать презирать меня, Малфой, но лучше тебе делать это молча, потому что я тебя пришибу, если ты попробуешь проехаться по моим желаниям. Раз уж сам вынудил меня заговорить о них.
Драко протестующе взмахнул руками.
- Да не собираюсь я на тебя наезжать, - возмутился он. – Я просто удивлен, что ты все это так быстро выложила, словно…
- Словно я думала об этом? Драко, конечно, я об этом думала. Это же моя жизнь. И, хотя, скорее всего, мне не удастся прожить ее так, как я хочу, и придется всю дорогу ломать из себя манерную куклу, никто не может запретить мне этого хотеть.
- Ты действительно очень сильная, - помолчав, сказал Драко.
- Что значит «действительно»?
- Просто… Один человек так про тебя сказал.
- Кто?
- А… - вздохнул Драко. – Не хочу огорошивать тебя ответным признанием.
- Да я и не рассчитывала, что ты доверяешь кому-то настолько, чтобы что-то о себе рассказывать, - спокойно пожала плечами Панси, снова беря чашку и поднося ее к губам.
Драко, опустив глаза, подумал, что все-таки он совершенно ее не знает. Хотя они и провели рядом друг с другом столько лет.
- Я все равно убегу, - заявила Панси, глядя в огонь. –Вне зависимости от того, что выберешь ты. По крайней мере, я хочу попытаться.
- Они убьют тебя, глупая, - мягко сказал Драко. – И тебя, и его.
- Может быть, - вздохнула девушка. – Только я не хочу об этом думать. А не хочу – значит, и не буду. – Она хмыкнула и пожала плечами. – Может, этот чертов Поттер и впрямь избранный, а? Закончит школу и укокошит Темного Лорда. И все будут свободны. Вот было бы здорово, а, Малфой?
- Ты что, смеешься? – спросил Драко.
- Смеюсь, конечно, - горько улыбнулась Панси. – Тут, Драко, если не смеяться, уреветься можно. А реветь я, знаешь, немного того… устала. Решать надо, делать что-то, а не реветь.
- Слушай, почему ты в Гриффиндоре не оказалась? – помолчав, спросил Драко. – С такими принципами?
- Ну, наверное, когда проходило распределение, они такими и не были, - усмехнулась она. – Это все Джастин. Он изменил меня.
Она горько улыбнулась и посмотрела на Драко.
- Я благодарна ему за это. Даже если мы… действительно, все умрем. Все равно. Мне кажется, я только сейчас стала нормальным человеком. Сама собой. Понимаешь?
Драко медленно кивнул, глядя на нее.
- А еще ты, - добавила она. – Ты очень мне помог. После того, что ты для меня сделал… Я поняла, что чудеса случаются. Но только тогда, когда кто-то специально побеспокоится о том, чтобы они случились.
- Панси? – помолчав, спросил Драко. – А что нужно мне, по-твоему? Если ты так уверенно заявляешь, что я не нуждаюсь во власти. В чем я тогда нуждаюсь?
- Ты? – девушка перевела на него удивленный взгляд. – Странно, что ты спрашиваешь. Зачем тебе это? Все эти разговоры сегодня…
- Просто ответь, пожалуйста, - перебил ее Драко. – Я хочу знать твое мнение. Что ты об этом думаешь.
- Да ты меня прибьешь, если я скажу.
- Вот еще. Ты же думала о своей жизни, так? Может, ты и о моей на досуге успела подумать?
Панси вздохнула и посмотрела на него с непонятной тоской.
- Тебе просто нужно, чтобы кто-то тебя отогрел, Драко, - сказала она. – Кто-то, в ком будет достаточно тепла, чтобы разморозить… тебя. Но, боюсь, в Малфой-Меноре тебе этого не дождаться ни при каких обстоятельствах.
Драко опустил глаза. Он ожидал любого ответа… но не этого.
- Не злись, - сказала Панси, протягивая руку и беря его за плечо. – Ты же сам спросил, это просто слова. Ты вовсе не выглядишь человеком, которому это необходимо. Просто… просто сейчас мне так кажется. Ты такой замкнутый, ни одна девушка так и не смогла к тебе пробиться. Раньше я тоже была… замкнутой. Поэтому теперь и думаю, что… что Слизерин – это тоже крайность. Эта наша отгороженность, помешанность на чистокровности. Понимаешь меня?
Он кивнул, не поднимая головы. Почему-то вдруг невыносимо захотелось остаться одному. Он уже пожалел, что затеял этот разговор.
- Я пойду, Драко, - вздохнула она, вставая. – Прости, если обидела.
- Ты не обидела, - прошептал он. – Наоборот… Спасибо. Будет, над чем подумать…
Панси грустно улыбнулась и направилась к выходу.
- Тебе спасибо, что поговорил со мной, - сказала она уже от двери. – Что понял. Мне правда стало легче… от того, что теперь еще кто-то знает. Надоело все время врать.
Она тихонько вышла и прикрыла за собой дверь.
Драко сидел, глядя, как пламя в камине пожирает само себя, и думал о том, что ни за что в жизни, даже под угрозой Круцио, не смог бы сейчас сформулировать, что же он чувствует.
В его голове ревел шторм.

[Just me...]

Слушайте,действительно очень классно.Я ваш ПЧ навеки!
Вы ведь не обидетесь,если я буду просить проду,а?На всякий случай извините:
ПРОДУ!

[Just me...]

Слушайте,действительно очень классно.Я ваш ПЧ навеки!
Вы ведь не обидетесья,если я буду просить проду,а?На всякий случай извините:
ПРОДУ!

[Just me...]

Слушайте,действительно очень классно.Я ваш ПЧ навеки!
Вы ведь не обидетесь,если я буду просить проду,а?На всякий случай извините:
ПРОДУ!

[Just me...]

Слушайте,действительно очень классно.Я ваш ПЧ навеки!
Вы ведь не обидетесь,если я буду просить проду,а?На всякий случай извините:
ПРОДУ!

[Slay]

Сколько хожу по интернету, сколько читала разных форумов, а вот зарегистрироваться решила первый раз. А все потому, что случайно наткнулась на ваш фанфик и – просто в нем утонула! Здорово написано, правда. Я в этом кое-что понимаю.
Тут уже писали в отзывах о том, что очень ярко прорисованы характеры героев, стиль их взаимоотношений между собой, о том, написано все замечательным языком, о том, как необычно и захватывающе читать отрывки, написанные от второго лица… Я со всем этим согласна полностью.
От себя скажу, что очень хороши диалоги и описания. Картинка встает перед глазами, хоть сейчас снимай фильм! И еще. Текст написан на очень высоком уровне эмоционального напряжения. Буквально звенит от него. И это не только (и не столько) эмоциональное отражение отношения героев друг к другу, сколько способ изложение текста вообще, я бы сказала, отражение состояния души автора. Я просто в восхищении.

Однако, в плане смысла написанного, согласна я с вами далеко не во всем. Очень обидно, что, реабилитировав, если можно так сказать, практически всех отрицательных героев (Снегга, Панси Паркинсон и, конечно, самого Драко) вы почему-то достаточно жестоко и несправедливо отнеслись к тем, кто традиционно близок Гарри. Словно постарались их разогнать, чтобы они не мешали развитию дружбы между Гарри и Малфоем. А ведь это было совсем не обязательно.
Что же касается Дамбльдора, то здесь вы просто превысили свои полномочия. (без обид!) Реплики, вскользь брошенные о нем, просто противоречат характеру, описанному в книгах Роулинг. Далее. Орден Феникса – это своего рода партизанский отряд сопротивления. Не путайте его с аврорами, которые находятся на службе у Министерства мании (Тонкс- одна из них) и ведут официальную войну с Волан-де-Мортом. Когда-то такую войну возглавлял Барти Крауч-старший, который действительно был так же жесток, как и Темный лорд. Но Орден Феникса – совсем другое дело!
И, наконец, о развитии отношений между Гарри и Драко. Пожалуйста, не потакайте тем, кто начитался в сети эротических фантазий голубого направления! Вы абсолютно правы – парни натуралы, и их мужская дружба прекраснее любой однополой любви!
Вот. Кажется, все сказала. С нетерпением жду продолжения "По ту сторону тепла".

[Friyana]

Slay

Спасибо за оставленный отзыв
От себя могу и хочу сказать следующее.
Во-первых, слэш ясно обозначен в категории фика. Не нравится - не читайте, это же понятно. И не стоит все сводить к эротическим фантазиям, данный фик я пыталась написать немного не об этом
Во-вторых, будьте любезны, приведите пример реплики, прямо противоречащей характеру Дамблдора. Да, и обоснуйте, если можно. Буду очень признательна, честно. А вообще любые реплики, на мой взгляд - выражение мнения героев, которое, как известно, не вселенская истина, а всего лишь их мнение.
В-третьих, что касается традиционно близких Гарри людей - в первой же части первой главы я постаралась объяснить все достаточно внятно. Если получилось невнятно, сорри, но внятнее, видимо, уже не смогу. И дружба с Малфоем здесь ни при чем, по тексту это, я думала, должно быть более очевидно.
В-четвертых, об Ордене Феникса. ИМХО, он просто должен был рано или поздно слиться в деятельностью авроров. Это мое сугубое ИМХО, а текст на то и текст, чтобы излагать те мысли, которые есть. Вот такие есть, можете со мной не согласиться Тонкс, кстати, прекрасно умудрялась состоять и там, и там - в каноне, я имею в виду. Мое мнение об Ордене Феникса может не совпадать ни с чьим, и тут тоже ничего не поделаешь Но я его таким вижу. Войны действительно не выигрываются в белых перчатках, это сказки.
Ну, и в-пятых - я не реабилитировала отрицательных героев. Я, опять же, описывала их так, как я их вижу. Такая вот я нехорошая. И не кажется мне, что я где-то крепко вышла за пределы канона.
Можем поспорить, если хотите Я с удовольствием.

[Slay]

Вы все-таки обиделись. А мне так этого не хотелось...
Еще раз хочу уточнить, что ваш подход к развитию отношений героев мне как раз очень нравится. В моем первом письме это есть.
Про друзей Гарри вы тоже все объяснили достаточно ясно, я высказала просто свое сожаление по этому поводу, но так всегда бывает, когда читаешь книгу (не только фик), что-то нравится, что-то нет, а поговорить с автором удается, согласитесь, далеко не всегда. Вот я и пользуюсь такой возможностью.

Что касается Дамблдора, резанули меня следующие слова:
"Дамблдору же, как подозревал Драко, на душу Поттера давно уже было наплевать. Ему важно лишь, чтобы мальчишка выполнил свое предназначение, а что с ним будет потом – вряд ли это так уж интересно Ордену Феникса, всемирно известному борцу за идеалы добра."
Я с такой оценкой старого волшебника не согласна. На протяжении всех 6 книг он заботился о Гарри не ради победы в войне, а ради него самого. Ему никогда не было на Гарри наплевать. Хотя, такая точка зрения, наверное, тоже имеет право на существование, ведь Дамблдор сделал все от него зависящее, чтобы Гарри вступил на путь борьбы и шел по нему дальше.
Так как эти размышления действительно принадлежат не автору, а Драко, примите мои извинения. Просто я очень люблю и директора Хогвардса (ныне покойного), и Гермиону с Роном, и Джинни.
Но читать ваш роман мне это не мешает.
Повторюсь еще раз, с нетерпением жду продолжения.

[Friyana]

Упаси Мерлин, вовсе я не обиделась Просто защищаю своих героев
В приведенной вами фразе про Дамблдора - ну, вы же понимаете, что ключевое выражение - это "как подозревал Драко"? Это во-первых. Во-вторых, Драко - слизеринец, у него совсем другое отношение и к Дамблдору, и к Ордену, и к предназначению Поттера. Было бы странно, если бы он думал иначе, м?
Насчет реальной оценки Дамблдора... Видите ли. Тетя Ро сделала одну милую вещь - все ее книги написаны от лица Гарри. Читатель видит только то, что видит он, слышит только то, что слышит он. Поэтому у книг такая разная атмосфера - от совершенно сказочной в первых двух до мрачно-депрессивной и почти истерической в последней. Гарри растет, его восприятие мира меняется. Я позволила себе додумать, куда изменилось бы отношение Гарри, если бы Дамблдор остался жив, а война перешла в открытую форму.
Было ли или нет Дамблдору наплевать на Гарри - неизвестно, на самом-то деле. То есть, конечно, не было - на него ему и у меня не наплевать. Но я имею в виду - именно на самого Гарри? Разве Дамблдор где-то помогал ему найти собственный путь, разобраться в том, что нужно лично ему? Он всего лишь был рад, когда Гарри выбирал то, что было ему нужно и важно, то есть борьбу с Волан-де-Мортом. Разве нет?
А размышлений у меня тут почему-то (в фике) навалом, очень разных и противоречивых. Дело не в том, какие мои, дело в том, что я пыталась описать точки зрения разных людей с разными взглядами и ценностями. И я их всех люблю по-своему. Даже тех, кого убиваю Просто - война же, люди мрут, что поделать.

[Slay]

Friyana, я очень рада, что мы пришли-таки к общему мнению.
Мне нравится с вами общаться. И читать вас.

[Friyana]

Slay

Как-то вы лихо разговор свернули... Подозреваю, что теперь я вас чем-то обидела
Не хотела совершенно.

[Friyana]

Глава 6
Ночь

Драко сидел на подоконнике дуэльного зала и усиленно убеждал сам себя в том, что смотрит в окно. Поттер опаздывал, и меньше всего хотелось думать, что с этой ходячей неприятностью могло снова что-то случиться.
С другой стороны – ну, что за поводы для волнений? Да, обычно Поттер всегда приходил на тренировки раньше. И сидел на этом подоконнике сам, ожидая, пока Малфой соизволит осчастливить его своим присутствием. Но могло же рано или поздно сложиться и по-другому? Совершенно это не означает, что с ним что-то произошло. В конце концов, это чудо могло проспать, засидеться в библиотеке, заболтаться с кем-нибудь – или просто забыть посмотреть на часы.
Драко закрыл глаза. Он перегибает палку. Поттер ни за что не забыл бы про встречу. Просто его что-то задержало. Придет, никуда не денется. Или пришлет сову с объяснениями позже.
Желание встать и разнести до основания Гриффиндорскую башню вместе с ее жильцами и их дурацкими паролями на входах становилось все более отчетливым.
Драко глубоко вздохнул и снова уставился в окно. Где все-таки носит этого несносного мальчишку?
С самого утра слизеринец был как на иголках. Он ясно понимал, что с ним что-то происходит, хотя и не мог сказать, что именно. Он нервничал. Он был рассеян. Он не находил себе места. Он замирал посреди разговора, увидев какой-нибудь завиток у факела на ближайшей стене, и задумывался, почему не замечал его раньше, забыв о собеседнике. За обедом его осенила какая-то мысль, которой, как он подумал, стоило поделиться с Поттером, и Панси едва успела ухватить его за рукав и насильно вернуть за стол, когда он встал и попытался спокойно направиться к скопищу гриффиндорцев.
- С ума сошел? – холодно прошипела она, до синяков стискивая его руку.
Драко в ответ рассеянно посмотрел на нее, недоумевая, что он попытался сделать не так. Потом до него дошло.
- Не сошел, - ответил он, садясь и потирая запястье. – Но ты права, по-моему, схожу.
Девушка одарила его уничижительным взглядом и вернулась к своей тарелке. Действительно, схожу, констатировал Драко. Весь вопрос в том, куда и почему.
С Поттером что-то было не так. Слизеринец заметил это еще за завтраком, хотя даже не смог бы внятно сформулировать, что именно. На Зельях Гриффиндорец был еще более невнимателен и рассеян, чем обычно… если, конечно, Поттеру вообще есть куда расти в этом направлении. А на совместной со Слизерином Истории Магии просто подложил сумку под голову и дрых. Драко, в принципе, не стал бы удивляться, на лекциях профессора Биннса временами кто угодно дремал. Но чтоб вот так, не прячась и не тратя время на засыпания, лечь и отрубиться? Кстати, Уизли его еле растолкал по окончании урока.
И за обедом он выглядел не ахти. Опоздал, добрел до стола и сидел в прострации, как будто всю ночь не спал. Черт, может, он правда не спал? Мало ли, почему. Только что-то мешало согласиться с этой мыслью и махнуть на все рукой. Наверное, то, что обычно недосып выглядит не совсем так. Теперь вот еще и опаздывает…
Дверь, наконец, едва слышно скрипнула, и в зал вошел Гарри. Драко обернулся, подавив вздох облегчения.
- Привет, - устало улыбнулся гриффиндорец, усаживаясь рядом на подоконник.
- С тобой все в порядке? – подозрительно спросил Драко, оглядывая его.
- Ага, - кивнул Гарри и уставился в пол. – Или – не ага. День какой-то бесконечный.
- Ты хорошо спал?
Поттер фыркнул, отворачиваясь.
- А ты сам-то точно хорошо спал? С чего вдруг такая забота?
- Поттер, я серьезно спрашиваю, - Драко слез с подоконника и подошел вплотную, внимательно вглядываясь в его лицо. – Опять кошмары?
- Ну, кошмары, - отмахнулся Гарри. – Бывает.
- Рассказывай, - бросил Драко.
Гарри поднял на него недоуменный взгляд.
- Малфой, да что с тобой сегодня? Что мне теперь – каждый сон тебе рассказывать?
Драко скрипнул зубами, подавляя желание хорошенько встряхнуть его. А потом стукнуть обо что-нибудь головой.
- Потешь меня, Поттер, - ухмыльнулся он наконец. – Ну, очень хочется послушать, что снится великому Спасителю Человечества, неужели ты откажешь мне в такой безобидной просьбе?
Гарри усмехнулся, снял очки и потер глаза.
- Да ерунда всякая, Малфой, - буркнул он. – Снилось, что я горю заживо. Не где-то в конкретном месте, а просто… Просыпался тысячу раз, наверное, за ночь. Потом – только лягу, и опять все сначала. Черт знает что.
Драко замер. Услышав, что он чувствует, Гарри живо вернул очки на место и удивленно посмотрел на него.
В расширенных глазах Малфоя застыл страх пополам с тревогой. И горечь. Терпкий такой коктейль.
- Да перестань ты уже, - Гарри успокаивающе взял его за руку. – Ну, что тебе, кошмаров никогда не снилось, что ли? Это ж не самое страшное. Хуже, когда они наяву случаются.
Драко медленно кивнул.
- И шрам ноет весь день… - Гарри подавил зевок. – Слушай, давай тренировку отменим, а? А то я еле стены вижу, не то что…
Драко снова кивнул.
- Без проблем. К мадам Помфри не ходил?
- Зачем? – спросил Гарри. – Не настолько все плохо, чтобы зелье для Сна Без Сновидений клянчить.
- Понятно… - пробормотал Малфой и задумался. Потом поднял голову и сообщил: - Ты, кстати, и выглядишь не ахти. Не в смысле недосыпа. Больше ничего не болит?
Гарри ухмыльнулся и, снова сняв очки, подпер рукой голову.
- Малфой, - размеренно сказал он, разглядывая свои ботинки. – Я, в общем, и так верю, что моя персона тебе дорога. Хотя бы потому, что без нее тебе тренироваться будет не с кем. Но это не повод беспокоиться о ней настолько. Угомонись, хорошо?
Драко вздохнул сквозь зубы.
- Ты всегда такой вредный? – спросил он.
- Я полезный, - негромко ответил Гарри, не поднимая головы. – Я очень полезный. Человечество спасти вроде как могу, и вообще. У меня масса положительных качеств и ценных преимуществ. Поэтому, даже если в чем-то я и вредный, то это все равно хорошо. Это называется «изюминка».
Драко не удержался от улыбки.
- Ты точно заболел, - сказал он и взял его за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. – Поттер, а теперь ты перестаешь придуриваться и послушаешь меня, ладно?
- Ладно, - сказал Гарри, слепо щурясь. – Но ты уберешь руки, а то я не могу одновременно слушать и чувствовать, как меня разглядывают. Или дай хоть очки надеть.
Драко закатил глаза к потолку и демонстративно поднял ладони. Потом снова сел рядом с Гарри.
- Поттер, - помолчав, начал он. – Вспомни, с чего все начиналось. Вспомни ту ночь в башне. Тебя пытаются убить с завидной регулярностью, если ты об этом еще не забыл. Поэтому, пожалуйста, прекрати паясничать. Мне надо поговорить с тобой, серьезно.
Гарри вздохнул и прислонился к стене, скрестив руки на груди.
- Да слушаю я, Малфой, - криво улыбнулся он. – Просто устал сегодня до чертиков, вот и несу чушь. Извини, правда.
- Вот это меня и беспокоит, - сказал Драко. – То, что ты так устал, всего лишь не выспавшись.
Гарри закусил губу и прижался виском к стеклу, глядя в окно.
- Малфой, - прошептал он. – Если бы ты знал, какой вчера у меня был насыщенный денек, ты бы сделал на это скидку, честное слово. Сначала Люциус. Потом… ты. Потом еще и Гермиона с ее помолвкой…
- С ее ЧЕМ? – переспросил Драко, понизив голос.
- С помолвкой, - вздохнул Гарри. – Рон сделал ей предложение. Она согласилась. Помолвка назначена на июнь, все прыгают от счастья. Малфой, я рехнусь от них скоро, наверное. Чем надо думать вообще, чтобы соглашаться выйти замуж за Рона?
- Эй, а я-то думал, что Уизли тебе нравится, - сказал Драко, усмехаясь.
- Да не в этом дело. Понимаешь… Не любит она его. И не уважает даже. Но мы… они – друзья, она к нему очень привязана. Она боится, что ей придется хоронить и его тоже. Вот и соглашается. Как будто думает, что это может помочь ему выжить. Глупо же, да?
Гарри посмотрел на Драко. Тот сидел, внимательно разглядывая собственные руки.
- Глупо, - кивнул он. – Только я ее понимаю. Родовая защита – дело серьезное. Сильно не поможет, но хоть что-то… Вряд ли, конечно, она о ней знает, скорее так, по наитию…
Гарри помолчал, снова глядя в окно.
- Все равно. Она не любит его. Зачем тогда? Ну, хорошо, выживут они оба. А потом что, разводиться? Или так и жить, как пауки в банке?
- Опять ты о любви, Поттер, - хмыкнул Драко. – Брак и любовь – не совсем одинаковые вещи. Я бы даже сказал, совершенно разные. Брак создается с тем, кто тебе нужен. А любишь того, к кому тянет. Понимаешь разницу?
- Понимаю, - хмуро ответил Гарри. – А еще понимаю, что это бывает и вместе. И только тогда и надо… жениться. Я так думаю.
- Ты что, знаешь такие семьи? – Драко насмешливо приподнял бровь.
- Знаю, - с вызовом посмотрел на него Гарри. – Родители Рона, например. Ты просто не был никогда у них… поэтому и споришь. Там тепло, понимаешь? Тетя Молли… она все время ругается. Верещит даже, я бы сказал. У нее рассеянный, вечно занятый муж, семеро детей и постоянная нехватка денег. Причем, двое из ее детей – это Фред и Джордж, которых, по-моему, и одних достаточно, чтобы с ума сойти. Но у них все равно тепло. Это чувствуешь. Там – как дома.
Драко надолго замолчал, снова вернувшись к созерцанию своих пальцев.
- Даже мне, - добавил Гарри. – Это, наверное, единственное место, где я себя так чувствовал. Кроме Хогвартса, конечно. Поэтому я и не хочу… чтобы у Рона было по-другому. Понимаешь?
Драко вздохнул.
- Не знаю, - сказал он наконец. – Могу только на слово поверить. Я действительно у них не был. Я вообще не видел таких семей… как ты говоришь. Но от Грэйнджер ты лучше все равно отстань. Это просто совет.
Гарри рассеянно кивнул.
- Отстану, - пожал он плечами. – В конце концов, я уже вряд ли могу называть их друзьями. Но мне до сих пор больно, когда они начинают делать глупости. Тем более… такие.
- Такие серьезные?
- Угу… Малфой, ты, вроде, что-то хотел мне сказать? Мы отвлеклись, - Гарри снова потер лоб ладонью.
- Я хотел сказать, что, если я один раз поймал тебя за шиворот, когда ты почти летел с башни, то это не значит, что я горю желанием еще раз увидеть, как ты пытаешься это сделать. Поттер, способов предостаточно. Стихийных магов в Хогвартсе в этом году – тоже. Повырастали детки в таком… дерьме, что сами в чудовищ попревращались. Это дает обалденные возможности добраться до тебя… одному нашему общему знакомому. Поэтому, если тебе снятся стихийные сны, будь человеком, не строй из себя полного придурка и не делай вид, что это обычный кошмар.
Гарри некоторое время молчал.
- А это не мог быть, и правда, обычный кошмар? – спросил он наконец. – Что, мне теперь, любых снов бояться?
- Мог, - вздохнул Драко. – Но я предпочитаю думать, что нет. Видишь ли… мне не нравится, как ты выглядишь, ты уж извини. Тебя сегодня как будто изнутри что-то заживо ест. Да и я сам… тоже не совсем в себе с самого утра.
- И что? Ты можешь определить, что именно они пытаются сделать? И вообще, почему огонь тогда снится? Это, значит, уже не через тебя?...
- Все, Поттер очухался, посыпались вопросы, - поморщился Драко. – Не части, я половину даже понять не успеваю, не то, что ответить.
- Да без проблем, могу вообще молчать, - хмыкнул Гарри, отворачиваясь.
Драко помолчал, подбирая слова.
- Может, и не через меня, - сказал он, наконец. – Может – через кого угодно. Я здесь только земных магов не видел, все остальные, вроде, имеются. В любом случае, через кого бы это ни было, и что бы это ни было, это не шутки, Поттер. Стихийные маги работают, воздействуя на психику. При большом желании можно запросто свести тебя с ума, превратить в овощ… или так сдвинуть тебе крышу, что ты опять с башни прыгать полезешь.
- Малфой, а обязательно через кого-то воздействовать? – спросил Гарри.
- Нет, - после долгой паузы прошептал Драко. – Но и напрямую – тоже не обязательно.
- Ты все ритуалы знаешь? Сможешь распознать, если…
- Не все, - перебил Драко. – Проще говоря, вообще никаких почти не знаю. Единицы. Так что, не рассчитывай особенно на то, что от меня в этом смысле есть толк.
- Почему? – удивился Гарри. – Это же ты у нас стихийный маг. Я думал, тебе интересно знать о себе и своих возможностях как можно больше.
- Мне, может, и интересно, - устало вздохнул Драко. – Только информации ноль. Открытой, я имею в виду. Что-то Снейп рассказывал, что-то я вычитал… кое-где. Что-то услышал случайно. Но этого все равно слишком мало, чтобы претендовать на всеобъемность.
- А Снейп? Может, он знает больше? Давай, ты его спросишь.
- Он-то, может, и знает, - пожал плечами Драко. – Только не хочу я к нему идти. Не скажет он ни черта все равно.
- Почему?
- Поттер, я скоро начну жалеть, что тебя расшевелил, - покосился на него Драко. – От твоих бесконечных «почему» и самому рехнуться недолго.
Гарри фыркнул и отвернулся в окно.
- Потому что – не захочет, чтобы я ввязывался, - медленно сказал Драко. – Это… это опасно. Для меня. Встревать. Любые контакты со стихией опасны. С ритуалами. Он же за меня отвечает, Поттер. К тому же, он слизеринец. Для нас важнее всего – выжить самому, потом – помочь выжить своим, и уж совсем потом – лезть грудью под палочки, чтобы помочь кому-то чужому. То есть, третья очередь вообще никогда не наступает, я бы сказал.
Гарри, не удержавшись, хмыкнул.
- Малфой, а ты-то тогда чего дергаешься? – спросил он, в упор глядя на Драко. – Если это для тебя опасно?
- Я же сказал – помочь выжить своим, - спокойно ответил тот. – Для меня ты – свой. Я для Снейпа – тоже свой. Но ты для него – нет. Поэтому и не жди, что он кинется тебе помогать.
- Что, правило транзитивности тут не работает? – улыбнулся Гарри.
Драко вздохнул.
- Знаешь… он может кинуться, если это будет грозить опасностью мне. Но просто ради тебя, думаю, нет. Не обижайся.
- Чему ж тут обижаться, - проворчал Гарри. – Можно подумать, Снейп когда-то ко мне иначе относился.
- Все равно, Поттер, - сказал, помолчав, Драко. – Если это очередная попытка достать тебя через кого-то из нас, то тебе лучше некоторое время находиться рядом со мной.
- Почему? – снова не удержался Гарри.
- Ну, во-первых, я увижу, если что-то начнет происходить, - Драко с трудом подбирал слова. – То есть – надеюсь, что увижу. Во-вторых… после того, что было там, в башне… возможно, я смогу тебя защитить. Хоть в чем-то.
- Из-за того, что мы все еще связаны?
- Ну… - Драко в который уже раз проклял собственную нерешительность. – Грубо говоря, да.
- Малфой?
- Что? – он повернулся к Гарри.
- Может, тебе просто нравится мое общество? – спросил тот, глядя на него сквозь слегка запыленные очки. – Ну что ты на ровном месте проблему ищешь?
- А, может, просто тебя мое общество так достало, что ты не желаешь лишний раз меня видеть? – спокойно парировал Драко. – Ровное там место или нет, но от ужина до завтрака пройдет больше двенадцати часов, включая ночь. То есть, в это время ты опять будешь спать – и будешь максимально уязвим. Так что, Поттер, будь паинькой, сделай так, чтобы перед сном я где-нибудь смог еще раз лицезреть твою рожицу. Дай мне возможность спокойно и с чистой совестью дожить до утра спокойно. Хорошо?
Гарри улыбался, глядя на него.
- Хорошо, - сказал он, не отрывая взгляда.
- Ну, и славно, - подытожил Драко. – Где встретимся?
- Да где угодно, - пожал плечами Гарри. – Я надену мантию-невидимку и спокойно пройду в любое место.
- Староста здесь я, Поттер, - ухмыльнулся Драко. – Спокойно в любое место после отбоя дозволено ходить только мне. Так что – давай где-нибудь недалеко от вашей башни.
- Давай, - кивнул Гарри. – Малфой, ты что – вправду так за меня беспокоишься?
- Сам же сказал, мне больше тренироваться не с кем, - усмехнулся слизеринец. – Значит, договорились, в полночь я жду тебя в коридоре на третьем этаже. У лестниц.
- Хорошо, - негромко согласился Гарри. – К кому бы я еще в полночь торопился, если бы не ты.
Драко улыбнулся ему, и Гарри с некоторым беспокойством подумал, что выбить из Малфоя тревогу сегодня почему-то, похоже, даже он не способен – никакими шуточками.

[Friyana]

* * *

Вернувшись в свою комнату, Драко развел огонь в камине и засел за учебник. Промаявшись минут десять и честно признавшись, что не понял из прочитанного ни строчки, он забросил книгу на стол и уставился в огонь, сжав виски ладонями.
Поттер. Поттер, Поттер, Поттер… Мерлин, ну почему все так сложно? Почему именно он – Мальчик-Который-Выжил? Чертов Мальчик-До-Которого-Всем-Есть-Дело? Они никогда не оставят его, с тоской подумал Драко. Лучше б охотились за этим нищим рыжим Уизли… никто бы и не заплакал. Или еще за кем. За кем угодно. Почему именно Поттер?
Поттер, который так непринужденно влез в его жизнь. Которого Драко пришлось инициировать, рискуя собственной шкурой – и привязавшись к нему потом намертво… Который всегда находит слова, способные перевернуть душу Малфоя вверх тормашками, перетрясти все в ней – и небрежно кинуть на новое место. А потом прийти и положить на ноющую рану теплую ладошку, сделав так, чтобы Драко не позволил ни одному проклятому человеку в этом мире вернуть все обратно…
Он закрыл лицо руками и вздохнул.
Ему не нравились эти попытки добраться до Гарри. Не нравилось, что он ничего, ничегошеньки не может сделать… кроме как – быть с ним рядом и надеяться, что сможет защитить, если что-то случится. Что совершенно не к кому пойти и вытрясти хоть какую-нибудь информацию, чтобы помочь гриффиндорцу. Что даже находиться рядом с ним слишком долго он все равно не сможет… и Поттера придется оставить одного, если, конечно, Драко желает, чтобы у них обоих был шанс дожить до своего девятнадцатилетия.
А нужен ли мне этот шанс, мелькнула дурацкая мысль.
А нужен ли я Поттеру настолько, чтобы он на это согласился, мелькнула тут же вторая.
Драко усмехнулся и отмахнулся от мыслей. К черту все… нашел, о чем думать. Думать надо о насущном, а не о глупых желаниях.
Если признаться честно, у него не было никаких оснований считать, что на гриффиндорца готовится новое нападение – кроме явно стихийного сна. Да и то… сон мог быть отражением того, что сейчас происходит с самим Поттером. От него исходит свет, когда он взволнован. Рядом с ним невыносимо жарко, когда он напуган. Он читает людей, как открытую книгу, и перессорился напрочь с Уизли и Грэйнджер… похоже, что именно по этой причине. Все признаки налицо, огонь рвется из него наружу, жжет его. До полноценных проявлений остались считанные дни. И то, если ничего не подтолкнет, не спровоцирует. Так что – вполне может быть, что и меньше.
Драко горько усмехнулся сам себе. Вот все и подходит к концу… к славному такому логическому завершению. И какими пряниками теперь самого себя в Малфой-Менор заманивать? И как умудриться, приехав туда и приняв метку, продолжать жить… зачем, вообще? Поттер снова был прав, там нет ничего, что Драко действительно было бы нужно. К тому же…
К тому же там был Люциус. Драко сжал зубы, запретив себе думать о нем. И о том, что, несмотря на все, что он наговорил вчера Панси, возвращаться в поместье ТЕПЕРЬ, когда он вспомнил, что же именно послужило причиной смерти Нарциссы, ему нельзя, просто никак нельзя… Проще сразу умереть, чем туда. К отцу. Ни за что.
А больше-то, ведь, в общем, и некуда. Единственное место, где можно было бы попытаться попросить убежища – это Орден Феникса, с его непонятно где расположенной резиденцией. Но при мысли об Ордене воротило безоговорочно, да и не примут они его… не поверят. И будут, возможно, по-своему правы – только идиот доверится стихийному магу.
Драко хмыкнул, привычно запустив пальцы в волосы. Такие вот дела, Малфой. Никому ты не нужен, не полезен, денег без отца не будет, податься некуда. Можно, конечно, тупо броситься в маггловскую жизнь. Даже протянешь там, наверное… дня три. Пока взбешенный Люциус не вычислит, куда подевался сын, и не примчится налаживать теплые семейные отношения. Не выход. Даже можно и не рассматривать.
Панси, конечно, замечательно все придумала, решив убежать. Только и ей мало что светит в подобных начинаниях – Паркинсон, хоть и глуп, но дочь из рук не выпустит. Лорд ему этого не простит. Что уж говорить о Малфое.
Замечательно, поздравил сам себя Драко. Первый раз в жизни Малфой не способен придумать, как вывернуться из ситуации. А все возможные выходы из нее таковы, что, и правда, хоть в петлю лезь…
Хотя, тут же подумал он, если посмотреть опять же правде в глаза, то можно обнаружить одну милейшую особенность. И состоит она в том, что, если бы не было Поттера, то все было бы далеко не так плохо. Да, вернуться в Малфой-Менор, пожалуй, все равно было бы невозможно… разве что при условии, что Драко так ничего и не смог бы вспомнить. Но в Ордене бы его приняли. Там вполне можно было бы отсидеться какое-то время. Потому что на нем не висело бы клеймо мага, отдавшего душу их Единственной Надежды в объятия стихии. Теперь же на это рассчитывать не приходится… Дамблдор не дурак, и поймет, что к чему, сразу же, как только увидит Поттера – после того, как сила завладеет им окончательно.
Чертов-проклятый-Поттер… Снова он, везде он. Никуда не деться от этой вездесущей зеленоглазой бестии.
За что мне это, с тоской подумал Драко. Зачем я так влип…

* * *

Гарри лежал на кровати, свернувшись в клубок, и рассеянно слушал перепалку Невилла с Симусом. Те вяло выясняли, кто из них больше заплатил за выпивку в прошлом походе в Хогсмит, и, соответственно, кто, кому и что остался должен. Единственное, что во всем этом разговоре цепляло внимание, так это то, что Невилл, как оказалось, способен на перепалки. Даже если и вялые.
Мысли тоже были какие-то вялотекущие и ни в какую не оформлялись во что-то конкретное. Так… невнятный поток сознания. Шрам ныл немилосердно, и под вечер Гарри уже был почти готов согласиться, что подозрения Малфоя, возможно, имели под собой какие-то основания.
Спать не хотелось. Точнее, засыпать было просто страшно.
К вечеру спальня опустела. Один Невилл привычно похрапывал, свернувшись на своей кровати. Симус и Дин отсутствовали – как предполагал Гарри, женские спальни привлекали их куда больше собственной.
Кое-как дождавшись полуночи, Гарри встал. И тут же покачнулся от внезапного приступа слабости – в ногах появилась предательская дрожь, голова кружилась. Он осторожно сел на кровати, медленно дыша и прислушиваясь к собственному телу. Телу меньше всего хотелось куда бы то ни было идти. Однако идти было надо, просто необходимо. При одной мысли о том, чтобы лечь и уснуть, не повидав Малфоя и не услышав от него, что все в порядке, становилось дурно.
С трудом заставив себя подняться, Гарри вытащил из чемодана мантию-невидимку и осторожно выглянул в гостиную. Он не испытывал сейчас ни малейшего желания сталкиваться с кем бы то ни было из гриффиндорцев.
У камина, обхватив колени, сидела Гермиона и задумчиво смотрела на пламя. Он машинально прислушался к ней, отметив спокойную отчетливую сосредоточенность, и принял здравое решение не попадаться ей на глаза. Завернувшись в мантию, он осторожно пробрался к выходу и потянул дверь на себя.
- Гарри, тебе не обязательно прятаться, чтобы пройти мимо меня, - не повышая голоса, сказала девушка и обернулась. – Я и так успела выучить, что мне не стоит спрашивать, куда ты направляешься. Если, конечно, я не хочу выслушать от тебя очередной поток гадостей в духе Слизерина.
Гарри вздрогнул и со вздохом остановился.
- Не много ли нападок на Слизерин в последнее время? – спросил он, стаскивая с себя мантию и опускаясь на пол у стены. Мысль о том, чтобы разговаривать стоя, сейчас совершенно не привлекала.
Гермиона пожала плечами.
- Ты стал вести себя, как они, - сказала она.
- Да ну? – устало удивился Гарри. – Я обзываю тебя грязнокровкой? Тыкаю Рона носом в то, что у его семьи нет денег? Насылаю проклятья вам в спины? Что-то не припомню ничего подобного, Герм.
Девушка криво улыбнулась.
- Хорошо. Если ты хочешь, чтобы я сказала это вслух, я скажу. Ты стал вести себя, как Малфой. Находишь у каждого самое больное место, а потом подбираешь слова, которые ударят по нему сильнее всего. Разница только в том, что он при этом всегда ухмыляется, а ты корчишь из себя заботливого мальчика. Ну, теперь ты доволен?
Гарри сидел и молчал, глядя на нее. На то, как красиво падают на плечи ее каштановые волосы, небрежно заколотые на затылке. Смотрел и думал, что, наверное, еще месяц назад ему было бы больно это слышать… а сейчас он думает лишь о том, что Малфой внизу будет, мягко говоря, волноваться, если он не придет. Или, еще чего, явится брать штурмом гостиную Гриффиндора.
- Извини за то, что я вчера сказал, Герм, - медленно произнес он. – Меньше всего мне хотелось бы тебя обидеть. И… знаешь, я, правда, не против твоей помолвки. Я немного иначе представлял себе то, какой должна быть семья… но это не значит, что мое представление – единственно верное. Возможно, я слишком идеализировал вас. И тебя, и Рона. И то, какими я бы хотел вас видеть. Вы – живые люди, и не обязаны соответствовать… моим представлениям.
Девушка напряженно наблюдала за ним и молчала.
«Как будто ждет, что я вот-вот снова сделаю что-нибудь ужасное», - горько усмехнулся сам себе Гарри.
- Хорошо, - неуверенно ответила она, наконец.
Он поднялся и снова пошел к двери.
- Мне надо идти, Герм. Ненадолго. Спокойной ночи, - сказал он, открывая дверь и давая понять девушке, что разговор окончен.
- Спокойной ночи… - прошептала Гермиона, провожая его взглядом.
Улыбнувшись Полной Даме, Гарри свернул на лестницу и чуть не охнул от нахлынувшей пульсирующей боли в шраме. Схватившись за перила, он некоторое время стоял, боясь пошевелиться, потом попробовал осторожно сделать шаг. Стены кружились вокруг него, постепенно сжимаясь.
Медленно, очень медленно он преодолел пролет. Дождался, пока подъедет очередной кусок лестницы, и переполз и через него. Тремя пролетами ниже пришлось остановиться. В глазах темнело, он каждую минуту боялся оступиться и рухнуть вниз.
Тяжело дыша, Гарри посидел на ступеньках некоторое время. Потом прикинул свои возможные перспективы и снова двинулся вперед, на ощупь.
Путь к основанию башни показался ему бесконечным, как ночные кошмары.
Спустившись, наконец, в коридор, Гарри обессиленно прислонился к стене и сполз на пол. Шрам пульсировал дергающей болью, он почти ничего не видел и не слышал, как заклинание, повторяя – Малфой. Малфой, черт тебя побери…
- Гарри? – обеспокоенный женский голос. – Гарри, с тобой все в порядке?
В голосе нотки заботы и неприкрытого испуга. От самой девушки – запах ромашек и полыни, тепло и волны неуверенности, отчаянного страха…
Гарри закрыл глаза, так и не успев ей ничего ответить, и почувствовал, как мир выключается.