Мэри Шелли. Франкенштейн и другие

[Madonna]

Ну -с, кому сдесь нравится такие романы?
Вот история создания Франкенштейна.
История создания романа Мери Шелли «Франкенштейн», равно как и подробности пребывания семьи Шелли в доме Байрона в Швейцарии, опутана плотной сетью разнообразных домыслов. Этот рассказ, который мне хотелось бы предложить вашему вниманию, представляет собой версию событий одной из ночей,

проведенных писательницей в доме лорда Байрона. Той самой ночи, после которой увидел свет «Франкенштейн» Мери Шелли...

* * *

Июльская ночь 1816-го года была на редкость бурной. Гости Байрона сидели в гостиной, слушая, как старый дом стонет под ударами шквального ветра и проливного дождя. Наконец в комнату, хромая, вошел хозяин дома в сопровождении домашнего врача по фамилии Полидори.

— Кажется, что все демоны ада сегодня решили разрушить этот дом, — проворчал Байрон, с кряхтением усаживаясь в свое кресло. — Вы слышите, как воет ветер?

— Это хор демонов поет тебе хвалу, — сказал Шелли, лениво гладя по волосам свою жену. Мери сидела на ковре у ног мужа, поджав босые ноги под себя. Голова ее покоилась на его коленях. Клер, ее сводная сестра, до сих пор сидевшая с книжкой в кресле у окна, осторожно подошла к Байрону и, по примеру Мери, села у его ног.

— Что и говорить, эта ночь у многих способна вызвать странные желания, — иронически заметил Байрон, когда Клер, поцеловав его больное колено, взяла ладонь поэта и положила себе на голову. — Что ты читаешь, Клер?

Не говоря ни слова, она протянула ему книжку.

— Это истории о привидениях, — пояснила вместо нее Мери. — Я нашла их в библиотеке.

— Вы читали их? — осведомился Байрон. — Они вам понравились? Скажите, Мери... Я прошу вас.

— Заметь, дорогая, этот человек еще никогда и никого ни о чем не просил, — сказал Шелли, поцеловав жену в лоб, — Запомни эту ночь. Она войдет в историю...

— Да, мне эти истории пришлись по душе, — сказала она, набравшись смелости. — Особенно мне понравилась «Повесть о неверном влюбленном», где герой, думая обнять невесту, с которой только что обручился, оказывается в объятиях призрака той, которую когда-то покинул...

— А я прочла историю о грешном родоначальнике семьи, который был вынужден обрекать на смерть своим поцелуем всех младших сыновей своего несчастного рода, едва они выходили из детского возраста... — начала рассказывать Клер. Вдруг пальцы Байрона, до сей поры нежно перебиравшие ее русые пряди, схватили Клер за волосы и задрали ее голову вверх.

— Получивший право сидеть у моих ног, редко получает право голоса, — сказал он, не сводя холодного взгляда с ее испуганных глаз.

— Да как вы смеете?!.. — возмущенно вскричала Мери, вскакивая со своего места.

Байрон, оттолкнув от себя девушку, лишь флегматично пожал плечами. Мери помогла сестре встать на ноги и оправить пеньюар.

— Пойдем отсюда, — сказала она Клер, бросив на Байрона взгляд, способный его испепелить. — Ночь — время чудовищ...

— Нет, — тихо ответила Клер, отстраняя от себя сестру, — Я еще не хочу уходить.

— Прекрасная попытка, Мери, — воскликнул Байрон. — Вы хотели спасти Клер от власти чудовища, а она, как оказалось, в этом не нуждалась.

— Она любит вас и потому готова стерпеть от вас все, что угодно, — резко ответила она, усаживая Клер рядом с собой. — Вы это прекрасно знаете!

— Мне бы хотелось услышать голос самой Клер, — сказал лорд.

— Я люблю вас... и готова стерпеть от вас все, — еле слышно проговорила девушка.

— Ложь, — холодный голос Байрона хлестал ее больнее кнута. — Когда я держал вас за волосы, в ваших глазах я видел лишь страх, боль и обиду. Любви я не видел. Вы боитесь меня, Клер?

— Да.... — девушка не могла смотреть в его холодные глаза.

— И, тем не менее, вы продолжаете утверждать, что любите меня?..

— Да...

— Но страх и любовь — несовместимы!

— Я боюсь вас и люблю одновременно, — она подняла на него глаза, полные слез. — Порой я не знаю, чего больше во мне: страха, или любви к вам...— Клер поднялась с кресла и решительно направилась к выходу. — Простите, мне нужно немного побыть в одиночестве...

— Странное существо — человек, — вздохнул Байрон, когда она вышла из гостиной. — Он готов полюбить даже чудовище. Я не могу этого понять...

— Потому, что сами никого и никогда не любили. Вы любите только самого себя! — резко ответила Мери и выбежала из комнаты вслед за сестрой.

Погруженный во мрак старый дом не переставал стонать под хлесткими ударами разыгравшейся бури. Вспышки молний освещали сквозь оконные стекла его, погруженные во мрак, коридоры...

Мери бежала мимо пустых комнат для гостей к лестнице, ведущей наверх. Она хотела убедить Клер вместе с ней уехать из этого проклятого дома. Пускай Шелли будет против! К черту Шелли! Пускай он остается здесь... А Клер достойна лучшей жизни! Она поймет!.. Она должна уехать вместе с ней, иначе погибнет здесь, в этом доме, похожем на склеп.

Наконец, ей удалось отыскать комнату Клер. Сестры там не было... Может быть, она направилась в библиотеку?.. Мери знала ранимую натуру своей сестры, и воображение, подстегиваемое грохотом бури, рисовало ей страшные картины. Она должна была спешить, чтобы не дать случиться самому худшему.

Вновь холодный мрамор ступеней обжег ей ноги. Но, спустившись на этаж ниже, Мэри вместо библиотеки попала в галерею, любимое место времяпрепровождения хозяина дома. В растерянности она оглянулась по сторонам. Она не понимала, как могла так ошибиться дверью. Все это было похоже на наваждение...

Вдруг ей показалось, что она увидела среди статуй мелькнувший в свете молнии белый пеньюар Клер.

— Клер! — осторожно позвала она. Ответа не было. Мери стала осторожно пробираться вперед, стараясь не потерять из виду белое пятно в глубине галереи, освещенное молниями.

— Клер! Это я, Мери! — вновь позвала она, но ей снова никто не ответил. Цель ее была все ближе. Мери отделяло от нее всего пятнадцать шагов... Десять... Восемь... И тут яркая вспышка молнии осветила галерею... Перед Мери стояла не ее сестра. Это было всего лишь мраморное изваяние, заботливо накрытое кем-то из прислуги белым полотном. Мери осторожно стянула белое полотно со статуи вниз. Перед нею стоял мраморный двойник хозяина дома. Мраморный Байрон смотрел на нее вполне узнаваемым холодным взглядом, полным иронии и презрения... Этот взгляд достоин самого Люцифера!.. Это наваждение...

Скорее прочь отсюда! Опрометью Мери бросилась к ближайшей двери. Оказавшись в коридоре, она вновь принялась за поиски библиотеки. Старый дом выл от боли под яростным натиском бури. Несколько раз Мери испуганно пригибалась, когда гром, как ей казалось, гремел прямо у нее над головой. В глубине коридора она заметила пробивающуюся из-за двери полоску света. Клер здесь! Она нашла ее... Каково же было ее разочарование, когда, подойдя поближе, она поняла, что вновь вернулась к дверям гостиной.

—...Да уж, любовь недолговечна, — услышала она гнусавый голос Полидори, — Вначале мужчина и женщина любят друг друга, а потом идут к врачу, чтобы избавиться от последствий своей любви.

— Вы циник, Полидори! — воскликнул Шелли.

— Нет, я — доктор, и это дает мне право реально смотреть на жизнь, — ответил тот, — А что касается страха... Человек рождается и умирает, содрогаясь от страха. В страхе человек может прожить всю жизнь и привыкнуть к нему, как хромой калека привыкает к своему протезу. Время от времени, чтобы забыть о страхе перед чудовищами реальными, человек призывает на помощь чудовищ из глубин своей души. — Полидори поднял с ковра книгу о привидениях, выроненную хозяином.

— Значит, страх сильнее любви? — спросил Шелли.

— Сотни лет церковь укрепляла веру в любовь Господа к нам грешным с помощью страха перед пытками инквизиции, — заговорил Байрон, — Так ответьте мне, Шелли, что сильнее: страх или любовь?

Шелли молчал.

— Я вырос в страхе, — сказал Полидори.— Я боялся порки своего отца; боялся своих сверстников, которые были более развиты физически, чем я; потом я стал бояться женщин из-за того, что слишком многие девушки считали меня попросту уродом...

— Меня беспокоит отсутствие Мери, — проговорил Шелли.

— Не стоит волноваться из-за нее, друг мой, — с усмешкой сказал хозяин дома, — Она сейчас, наверняка, блуждает по дому, пытаясь отыскать Клер...

Мери испуганно вжалась в стену. Он все знает!.. Стараясь ничем не выдать себя, она осторожно заглянула в щель. Байрон стоял у окна, глядя на безумство разбушевавшейся стихии... Он был похож на Люцифера, взирающего на деяния людей со своего трона. А может быть, это был сам Повелитель теней, принявший человеческий облик, чтобы завладеть душами всех живущих в этом доме?... Нет!.. Клер она ему не отдаст!

— А что, если каждый из нас сочинит страшную историю, — неожиданно предложил лорд Байрон. — Сочинит и расскажет ее остальным.

— Зачем? Что за фантазии?.. — спросил Полидори.

— Мне хочется увидеть чудовищ, таящихся в глубине вашей души, — раздалось в ответ — Дайте им жизнь и возможность вырваться на свободу...

Мери бросилась прочь от двери. Она должна была найти Клер, пока не поздно. Она не будет ждать утра и покинет вместе с нею этот проклятый дом сейчас же, несмотря на бурю. Добежав до лестницы, она вдруг увидела, как внизу, в холле, мелькнула чья-то белая фигура...

— Клер! Подожди меня!.. Клер!.. — закричала она и со всех ног бросилась вниз по лестнице. Нога ее поскользнулась на мраморной ступеньке, и она с громким криком упала вниз. Не чувствуя боли в затылке, Мери поднялась на ноги и бросилась вдогонку за белой фигурой, успевшей скрыться за поворотом коридора. Она не осознавала, где находится, и не помнила, кто она сама. Мери знала только одно: она должна догнать белую фигуру, маячившую вдалеке перед ней. Вдруг она увидела, как фигура скрылась за одной из бесчисленных дверей.

— Клер, остановись! Подожди меня!.. — закричала Мери. Она буквально подлетела к двери, за которой скрылась фигура в белом, распахнула ее и вошла внутрь...

Она увидела перед собой бледного адепта тайных наук, склонившегося над операционным столом. На столе под покрывалом лежало неподвижное тело... Вдруг, повинуясь неизвестной силе, существо на операционном столе стало подавать слабые признаки жизни: его рука, изуродованная шрамами после хирургической операции, медленно поднимается вверх. Таинственный мастер в ужасе отшатывается, но пальцы существа смыкаются на его горле. Другая рука существа отбрасывает прочь покрывало... У Мери нет даже сил кричать. Она лишь зачарованно смотрит, как с операционного стола медленно и неуклюже поднимается человекоподобное существо, изуродованное шрамами. Чудовище нависает над ней, рассматривая ее желтыми, водянистыми, но осмысленными глазами, и Мери узнает в его уродливых чертах когда-то нежные черты своей сестры Клер...

Она открыла глаза от непереносимого запаха нашатырного спирта. Она лежала в своей постели. Около нее хлопотали Полидори и ее муж. В окно нестерпимо светило солнце.

— Я же сказал, что это обыкновенный обморок. Ничего страшного, — заявил Полидори, когда она открыла глаза.

— Как ты себя чувствуешь, милая? — спросил Шелли.

— Где Клер?.. — услышала Мери свой слабый голос, — С нею все хорошо?

— Я здесь,— появилась из-за полога ее постели Клер. — Ты нас всех очень напугала...

— Что случилось? Почему я здесь? — спросила Мери.

— Вы упали с лестницы, — пояснил Полидори, — Ударились затылком и потеряли сознание. Мы услышали в гостиной ваш крик и поспешили на помощь... Сейчас вам следует отдохнуть. Ваш муж позаботится о вас...

Стоявший поодаль Байрон взял Клер под руку и направился вместе с нею к выходу.

— Клер, не уходи! Пожалуйста! — попросила Мери. — Не оставляй меня.

— Не бойся, милая, — сказала Клер сестре, — Все будет хорошо. Я обещаю тебе... — и нежно поцеловала ее...

* * *

Вместо послесловия:

«...Я объявила, что сочинила рассказ. В тот же день я начала его словами: « Это было ненастной ноябрьской ночью», а затем описала свой ужасный сон наяву. Сперва я думала его уместить на нескольких страницах; но Шелли убедил меня развить идею подробнее...

...Я посылаю в мир мое уродливое детище. Я питаю к нему нежность, ибо оно родилось в счастливые дни, когда смерть и горе были для меня лишь словами, не находившими отклика в сердце. Отдельные страницы напоминают о прогулках, поездках, беседах, когда я была не одна и когда моим спутником был человек, которого в этом мире я больше не увижу.

Это, впрочем, касается меня одной; читателям нет дела до моих воспоминаний».

(Мери Шелли. Из предисловия к роману «Франкенштейн» к изданию 1831 года)

Сперто с не помню. Если кому надо, поищу ссылку.

[bur on]

я думаю расказ хороший но вртли им кто нибуть ещё заинтересуется

[Memetra]

Да, признаюсь, читать не стала, времени в обрез, но Шекли мне нравится.

[Японец]

Прочитал.Особо впечатляния не произвел.Видимо эта книга стала великой благодаоя отличной идее ,фантастической мыслью ее века.Психология Виктора там оптсывается неточно...Но мысль,конечно,удивительная